Юрий Кириенко-Малюгин. Глава 4. Северный флот. «Мне не забыть у дальних берегов…»

(ноябрь 1955 г…октябрь 1959 г.)

  Северный морской флот, Приютино – 1957, литобъединение в Североморске, первые публикации, «морские» стихи и песни.

    Осенью 1955 г. происходит новый поворот в судьбе  будущего поэта – его посылают именно на Северный флот. В стихотворении «Родное море» Николай Рубцов написал:

Влекли меня матросские дороги
С их штормовой романтикой. И вот
Районный военком, седой и строгий,
Мне коротко сказал: «Пойдёшь на флот!»

    В очерке «Полонез Огинского» писатель Геннадий Фокин, который служил с Николаем Рубцовым на Северном флоте, сообщает (28): 
    «Сентябрь 1955 года. Светлое северное сияние уже повернуло на осень. Под его нежаркими лучами во дворе какой-то из архангельских лесопилок, заваленной грудами брёвен и штабелями смолистых досок, колготились сотни три новобранцев. С Вологодчины, Пинеги и Онеги собрали их сюда, на сборный пункт военкомата, чтобы, как говорят военные, отбыть к месту будущей службы…» «А пока весь этот бритый наголо молодняк бесцельно слонялся по огороженной территории, сбиваясь в кучки и компании…» «И тут во дворе возник старичок. Небольшого роста, весь белый, прозрачный будто одуванчик. Он шустро взобрался на штабель досок, что повыше, и все обратили внимание – дедок был весь увешан какими-то дудками, бубенцами, барабанчиками, маленькими гармошками, а в руке – скрипочка. Утвердившись на штабеле, дед неожиданно густым голосом возгласил:
  – Ну граждане рекруты, чего изволите послушать?
  – «Как родная меня мать провожала-а-а…»  – раздался из толпы хмельной голос какого-то «рекрута». И сразу же вся эта музыка у деда заиграла, засвистела, забренчала предложенный мотив. Да так лихо, что многим захотелось плясать. И заплясали…

61
   Потом дед исполнил ещё несколько популярных в то время мелодий… Когда дед отыграл свой, видимо, привычный репертуар и на минуту остановился, вытирая цветным платком лысую голову, паренёк, сидевший чуть ниже него на досках, дёрнул его за штанину и спросил:
   – Дед, а полонез Огинского можешь?
   Музыкант быстро глянул вниз, на паренька, сунул куда-то платок, передвинул на груди какие-то инструменты, приложил к подбородку скрипочку и заиграл…
    Никогда прежде я не слыхал такой пронзительной музыки, которая вот так сразу пришлась к месту и к сердцу каждого из нас. И никто из нас, наверное, не знал тогда, что это за полонез и что это за Огинский, но всем стало жутко и сладко и понятно, о чём эта музыка. И не было ничего вокруг сильнее и желаннее этой щемящей душу мелодии… 
    Мы опомнились, когда дед уже спускался на землю. И пока он семенил к воротам, в карманы ему совали смятые рубли и трёшки.
    А с пареньком, заказавшим такую необыкновенную музыку, мы оказались в одном вагоне, мчавшего нас куда-то в ночь, на север, к месту службы. Это был Коля Рубцов». 
    Поскольку у Николая Рубцова уже имеются морские навыки и незаконченное техническое образование, он получает специальность дальномерщика (приборист по расчёту расстояний до объекта наблюдения) на эскадренном миноносце. Морские походы при любой погоде, наблюдение за объектами, учебные стрельбы сменяются отдыхом в матросских кубриках. Николай Рубцов был заводилой во время отдыха в кубриках. Фотоснимки показывают матроса, играющего на гармошке и отбивающего чечётку по ходу игры. 
   Для понимания габаритов военно-морского корабля – места службы Николая Рубцова и условий службы – приводим информацию Г.Фокина (28):
    «Эскадренный миноносец «Острый» стал на долгие четыре года не только местом службы, но и родным домом. Боевой пост Коли, визирщика-дальномерщика артиллерийской боевой части, был на фок-мачте, повыше командного мостика, а мой, машиниста котельного,  – намного ниже ватерлинии. Его кубрик – под носовой надстройкой, мой – под ютовой палубой.

62
    И хотя нас разделяло всего около ста метров (таковы масштабы миноносца, - прим. Ю.К.-М.), виделись мы нечасто. Корабельная служба, строгое расписание боевых вахт в походе не совпадали с нашими желаниями, а мы уже выяснили, что оба пишем стихи.
    Но мы всё же встречались между вахтами, перекуривая на юте полярными ночами, светлыми от всполохов северного сияния, где-нибудь у берегов Новой Земли или ещё подальше (Г.Фокин фактически обозначает зоны, где советские корабли вели охрану территорий испытаний атомных бомб, - прим. Ю.К.-М.). Именно там матросы, а тем более дальномерщик Н.Рубцов получали повышенные дозы радиации.   
   Друзья-матросы пишут и обсуждают стихи. Знакомятся с творчеством Д.Кедрина, С.А.Есенина, тогда только что опубликованного. Возникает творческое соревнование между будущими писателями. Николай Рубцов переписывается с Таей Смирновой. В стихотворении «Т.С.» поэт размышляет:

Сочинять немного чести.
Но хотел бы я мельком
Посидеть с тобою вместе
На скамье под деревцом.
И обнять тебя до боли,
Сильной грусти не стыдясь.
Так, чтоб слёзы поневоле
Их твоих катились глаз.

      Здесь видны есенинские мотивы и логическое несовершенство текста в сочетании «обнять до боли» и «грусти не стыдясь». 
    Первой публикацией Н.Рубцова на флоте является стихотворение «Май пришёл»,   газета «На страже Заполярья», Североморск, от 1 мая 1957 года (см. «Николай Рубцов», том 3, стр. 399, редактор и автор примечаний В.Д.Зинченко)
В марте-апреле 1957 года Рубцов неожиданно получает письмо, в котором  Т.Агафонова сообщает о своей беременности от кого-то и о предложении взять её замуж. Интересно, на что надеется Т.Агафонова, после того как Рубцов летом 1954 года горел в любви и не получил никакой взаимности. Т.Агафонова сообщает: «Долго не отвечал, потом написал, что простить не может, плохо написал, ехидно. Я это письмо сразу же сожгла. 21 сентября 1957 года я стала мамой» (21). В этом же письме Рубцов писал: «Так тебе и надо» (по сообщению Т.Агафоновой, 21).
К лету 1957 года  выясняется, что  Тая  Смирнова  не  будет

63
дожидаться Николая Рубцова. Смешанное настроение любви и презрения поэт-матрос выражает в  стихотворении «Элегия» («Я помню, помню…»):

Я помню, помню
Дождь и шум вокзала,
Большой оркестр 
У мраморных колонн,
Как ты при всех
Меня поцеловала,
И как на флот 
Умчался эшелон.
…………………..
Прошло три года – 
Ты меня забыла,
Остались письма – 
В письмах только ложь!
Чего желать?
Что делать? Я не знаю.
Ну, с кем свою
Любовь я разделю?
За ложь твою
Тебя я презираю.
Но, презирая,
Всё-таки люблю…
     
     Откровенней не скажешь, чем Рубцов. В стихотворении «Повесть о первой любви» поэт снова переживает потерю любимой тогда девушки: 

Любимая чуть не убилась,  –
Ой, мама родная земля!  –  
Рыдая, о грудь мою билась,
Как море о грудь корабля!
В печали своей бесконечной,
Как будто вослед кораблю,
Шептала: «Я жду вас… вечно»
Шептала: «Я вас люблю».

64
Летом 1957 г. Николай Рубцов получает отпуск и приезжает на побывку в Приютино. Ожидаемое счастье не получилось. Тая Смирнова  вышла замуж. В Приютино Рубцов узнаёт, что Николая Белякова, друга юности посадили в тюрьму. Как он потом говорил, что заступился за приятеля. А Рубцов написал о Белякове такие строки:

Сурова жизнь. Сильны её удары.
И я люблю, когда сойдёмся вдруг,
Подолгу слушать музыку гитары,
В которой полон смысла каждый звук.

     Николай общается с братом, с его семьёй. Имеется фотография Коли с Олей, племянницей Валентины Рубцовой. Продолжаются обсуждение стихов, гулянки с друзьями, походы по танцплощадкам. Николай сочиняет несколько разноплановых стихов и ностальгическую песню «Берёзы», в  которой  поёт  душа:

Всё очнётся в памяти невольно,
Отзовётся в сердце и крови.
Станет как-то радостно и больно,
Будто кто-то шепчет о любви.
………………………………….
Русь моя, люблю твои берёзы!
С первых лет я с ними жил и рос.
Потому и набегают слёзы
На глаза, отвыкшие от слёз…

    Николай Рубцов пишет, как живёт и живёт, как пишет. Среди стихов бесшабашные «Морские выходки» и «Снуют. Считают рублики…». Но и с  философскими размышлениями:  «О собаках» и «Поэт перед смертью…». Этот кратковременный отпуск с новыми искренними стихами сыграл очень большую роль в поэтическом мировоззрении Рубцова. На Северный флот Николай  возвращается обогащённый общением с природой и друзьями. Для него более ясными становятся понятия – Родина, Отчизна, друзья, дети, для защиты которых он служит матросом.   
 28 июля 1957 г. при флотской газете «На страже Заполярья» 

65
начало работать  литературное объединение, в котором занимались матросы и офицеры. Состав литобъединения оказался очень сильным (из него вышли свыше двадцати писателей  и поэтов – членов Союза писателей СССР и России).
     Г.Фокин пишет: «Помнится, два-три раза матросу Рубцову перед строем объявляли выговор за занятие посторонними делами во время несения вахты, и его командир показывал всем какую-то тетрадку. Потом эту тетрадку, а может, и другую, я видел постоянно у Коли в руках, свёрнутую в трубку. Однажды я заглянул в неё: стихи, стихи… Одно я просил переписать…» Это было стихотворение «Матери» (12). Оно опубликовано 5 января 1958 г. в газете «На страже Заполярья». 

Как живёшь, моя добрая мать?
Что есть нового в нашем селенье?
Мне сегодня приснился опять
Дом родной, сад с густою сиренью…

Помнишь зимы? Свистели тогда
Вьюги. Клён у забора качался
И, продрогнув насквозь, иногда
К нам в окно осторожно стучался. 
…………………………………….
Выли волки во мгле за рекой…
И однажды в такое ненастье,
Помнишь, ты говорила со мной
О большом человеческом счастье…

     Это стихотворение по теме явно перекликается с «Письмом  матери» С.Есенина.
     По сообщению бывшего моряка  Б. (во время личной встречи – прим. Ю.К.М.), он служил радистом на одном из кораблей и встречался с Рубцовым в литературном объединении (29). Писал он, по его признанию, на смеси белорусско-украинского языка. Б. передал статью и два ранее не публиковавшихся стихотворения, которые он написал по следам бесед с Рубцовым о его неудачной любви. Стихи привожу в приложении № 11.
   По тексту видно, что это стихи самого Н.Рубцова.

66
В литобъединении проводилось чтение новых произведений авторов, обсуждение стихов и подготовка для  издания в  альманахе «Полярное сияние» (19). Николай Рубцов прошёл эту первичную школу «чистки» стихотворений. 
В это время  он пишет стихи, которые уже представляют собой песни: «Элегия», «Северная берёза», «Пой, мой товарищ, пой!». Своеобразно отразил Рубцов вечную нехватку денег в «грустной» «Элегии», посвященной брату Алику:

Стукнул по карману – не звенит.
Стукнул по другому – не слыхать.
В коммунизм – безоблачный  зенит – 
Полетели мысли отдыхать.

«Элегия», вообще, была воспринята друзьями – молодыми матросами, как безобидная поэтическая шутка (19):

Но очнусь и выйду за порог
И пойду на ветер, на откос.
О печали пройденных дорог
Шелестеть остатками волос.

Во флотской газете «На страже Заполярья» 23 марта 1958 г. была опубликована подборка из 5 стихотворений матроса Николая 
Рубцова и краткая рецензия матроса Геннадия Фокина: 
     «…Детство его прошло в деревне, и может быть, поэтому уже в первых стихах Николая, которые он начал писать ещё в школе, звучит любовь к русской природе, к своему родному краю. И в ранних его стихотворениях порою встречаются интересные образы, отточенные фразы. Служба на Северном флоте, которую Н.Рубцов начал в 1955 году, подсказывает ему новую тематику. Рождаются стихи о героических людях Севера, о морских походах. В одном из стихотворений Рубцов пишет: 

После дня, прошедшего в «атаках»,
Сколько раз я милой называл
Выплывшую вдруг из полумрака
Землю тундры и суровых скал».
 
67
Стихи «Родное море», «Отпускное» и «Пой, товарищ» созданы  от чистой души и от них поэт никогда не отказывался. А демагоги ёрничали, издевались над бытом в армии, представляли офицеров и солдат этакими полудебилами и разлагали общество. 
Стихотворение «Встреча» из флотской подборки написано явно под влиянием С.Есенина. Вот фрагмент из него:

Ветер зарю полощет
В тёплой воде озёр…
Привет вам, луга и рощи
И тёмный сосновый бор.
И первых зарниц сверканье,
И призрачный мрак полей
С нетерпеливым ржаньем
Стреноженных лошадей!..

       «Северная берёза» Рубцова  вызвала большой резонанс в среде моряков и во флотскую газету полетели письма со стихами о берёзе. Моряки-журналисты написали и опубликовали пародию на этот, как им казалось, примитив. Однако, это стихотворение, как и многие другие стихи Рубцова, обладает обманчивой простотой и многим поэтам кажется, что можно написать не хуже. Но чтобы творить так, как это делал Н.Рубцов, надо вот таким образом  увидеть родственную душу в неодушевлённом предмете:

На морские перекрёстки
В голубой дрожащей мгле
Смотрит пристально берёзка,
Чуть качаясь на скале.
Так ей хочется «Счастливо!»
Прошептать судам вослед.
Но в просторе молчаливом
Кораблей всё нет и нет.

 А «Северная берёза» потом вошла в юбилейный сборник «На страже Родины любимой». Как сообщает В.Сафонов в повести памяти «Николай Рубцов», по свидетельству одной из женщин  украинского городка Черновцы «Северную берёзу» пел под гитару 

68
какой-то бывший моряк (19). Есть информация, что эту песню исполнял один из хоров морского флота. 
     Долго Николай Рубцов переживал несостоявшуюся любовь с Таей Смирновой. В искреннем неотработанном ритмически и стилистически стихотворении «Желание», опубликованном 22 августа 1958 года в мурманской газете «Комсомолец Заполярья», Рубцов пишет (12):

Мне очень больно, 
                            но обиды нет,
Я унывать себе и не велю.
Нарву цветов и подарю букет
Той девушке, 
                     которую люблю.

      Позднее содержание этого стихотворения было переработано,  стало народной песней «Букет», опубликовано в 1965 г. в сборнике «Лирика». Неоднократно Николай Рубцов перечёркивал текст «Букета» в выпущенных сборниках «Лирика» при дарении. 
В стихотворении «Юность», опубликованном в газете «На страже Заполярья» 2 августа 1959 года Рубцов сказал:

А потом – за гранитною кромкой
Волны бурные. Северный порт.
–  Здравствуй, море, – сказал я негромко,
И по трапу поднялся на борт.
Здесь, где руки мозолят тросы,
Шторм свирепствует, жизни грозя,
Я увидел, что слово «матросы»
Не напрасно звучит, как «друзья».  

      За такими обыденными стихами стоит напряжённая работа на корабле, а главное приобретение настоящих друзей. Не в пустопорожней  интеллигентской  болтовне, а в экстремальных
морских условиях рождаются подлинные истины и понимание жизни. Море, тоска по родным местам и любовь – главные темы  целого цикла стихотворений Рубцова за период службы на флоте. 
     В морских стихах Рубцов не говорит конкретно о специфике 

69
службы. Как сообщил адмирал флота Капитанец И.М., корабли Северного флота, в том числе эсминец «Острый», стояли в оцеплении зоны серии  пятнадцати ядерных воздушных взрывов (30). И тогда Рубцов, который нёс палубную службу, получил довольно высокую дозу радиации. Во всяком случае, командир эсминца Капитанец И.М. сообщает, что у него количество лейкоцитов после испытаний уменьшилось в 2 раза. Что сказалось на его зрении к 90-м годам прошлого века. А у Николая Рубцова вследствие испытаний на море через несколько лет  выпали волосы на голове, что очень переживал поэт. 
     В стихотворении «В горной долине» (опубликовано 29 мая 1966 г. на Алтае) Рубцов вскользь говорит:

Я видел суровые страны,
Я видел крушенье и смерть,
Слагал я стихи и романы…
Не знал я, где эти тюльпаны,
Давно бы решил посмотреть!    

      В морских стихах-песнях «Ты с кораблём прощалась», «Грусть» и «Любовь», в картине «Утро на море» Рубцов уже поднялся до высокого уровня поэтического мастерства с точки зрения техники стихосложения. А по духовному воздействию на читателя или слушателя ему уже не было равных среди поэтов  Северного флота. В песне «Грусть» Рубцов говорит:

Любимый край мой, нежный и весёлый,
Мне не забыть у дальних берегов
Среди полей задумчивые сёла,
Костры в лугах и песни пастухов.
Мне не забыть друзей и нашу школу
И как в тиши июльских вечеров
Мы заводили в парке радиолу
И после танцевали «Вальс цветов».

      Летом 1959 года, перед демобилизацией Рубцов публикует множество стихотворений в мурманских газетах «Комсомолец Заполярья», «Советский флот», «Рыбный Мурман».

70
       Для того, чтобы полнее представить жизнь будущего поэта на Северном флоте, автор книги предлагает фрагмент из своей пьесы «Николай Рубцов» (31), написанной по мотивам «Повести памяти» В.Сафонова. Станислав Панкратов, Валентин Сафонов, Владимир Соломатин, Юрий Кушак, журналисты газеты «На страже Заполярья» живут в отдельной комнате на Гаджиева, 9. Их периодически, в увольнительных посещает Николай Рубцов. 
Николай Рубцов. А я всё меряю по Есенину. У него неудержимо буйный (в русском духе) образ жестокой тоски    по степному раздолью, по свободе. В стихах должно быть «удесятерённое чувство жизни», как сказал Блок. Тогда они действенны. В большинстве стихов   наших   флотских,  как   ты,    Валя, называешь    пиитов (да и не только наших), как раз не достаёт этого. Какие-то скучные схематические стишки.
Валентин С. К сожалению, ты во многом прав. Придётся нам переходить на прозу, очерки, критику и тому подобное творчество. 
Станислав П. Да, Колька, с твоим уровнем понимания природы и жизни сложно будет соревноваться!
Владимир С. Придётся нам стихи забросить, если лучше не получится.
Станислав  П. Скоро разъедемся, ребята. Выгонят нас всё-таки отсюда, из газеты. Задержались мы на Севере.
Валентин С. А ты  куда, Коля,  проездной будешь выписывать?                                                                                                                                                                                                                                   
Николай Рубцов. Ещё не надумал. Может в Вологду, в деревню подамся, а может в Ленинград. Там у меня брат на заводе работает. Приютит на первый случай. Четыре года старшина голову ломал, как меня одеть, обуть и накормить. Теперь самому ломать придётся. Да не о том печаль! Ждал я этого дня, понимаете? Долго ждал. Думал, радостно будет. А вот грызёт душу тоска. С чего бы? (обращается к Валентину С.) Ты-то долго на Севере задержишься?
Валентин С. Не знаю точно. Учиться нам надо.
      Николай Рубцов. Надо, ещё как надо! Сразу не получится. Четыре    года      я   на  эсминце   отмотал. Я    из-за    службы  десятилетку ещё не имею, два курса лесотехнического техникума закончил, всё в море ходил, а горно-химический техникум сразу 
забросил. И вот думаю, к какому берегу волна меня прибьёт? 
    Владимир С. Не пропадём!  Ну что, давай споём нашу родную?

71
Все поют «Любимый город», Рубцов подыгрывает на гармошке.
      Занавес. 
 
     Приближаясь к демобилизации, Николай Рубцов уже знает, что надо «…иметь большую цель», как об этом пишет В.Сафонов  в «Повести  памяти» (19). Но чтобы  решить дальние задачи, надо сначала решить жилищные и личные проблемы.             
Согласно карточке регистрации передвижений членов ВЛКСМ в воинской части 62656 Николай Рубцов принят на учёт 16 марта 1956 года, то есть почти через полгода после прихода на флот. Он снялся с учёта в военной части 22 октября 1959 года. 
    Как известно от В.Сафонова, Рубцов собирался выписать билет  до Вологды или в Ленинград (в то время безплатный в любую точку СССР). По сообщению Т.Агафоновой (11), Рубцов приезжал к ней в деревню, в Космово, когда она была в отъезде с мужем. Т.Агафонова хочет показать влюблённость поэта. Но когда и зачем приезжать?  Информация, что Рубцов заезжал в 1958-1963 г.г. (как это написано на памятной доске в Космово) недостоверна. В 1958 г. Рубцов был на флоте. В конце октября 1959 года Рубцов приехал в Невскую Дубровку к брату, который там работал на комбинате и жил на Советской, д.1. Уже 1 ноября 1959 года газета «Трудовая слава», Всеволожск, Ленинградская область публикует стихотворение Рубцова «Быстрее мечты» (12). Представим фрагмент:

Не знаю, сон или не сон…
К звезде далёкой устремлён,
С Земли, быстрей, чем ураган,
Помчал меня ракетоплан.
…………………………………..
Ошеломлённо сторонясь,
Мне уступали путь миры.
Хотелось крикнуть им, что я
Посланец русских нив и рек,
Влюблённый в труд, в свои края,
Земной, советский человек!

    Итак, Николай у брата и решает жизненные проблемы: устройство на работу и учёбу.