Юрий Кириенко-Малюгин. «Я был рождён аристократом...» (повесть)

Продолжение, начало см. на сайте раздел «новости»  13.03.2021,  03.04.2021, 19.04.2021

 Глава 5. Проммашэкспорт. Командировка во Вьетнам. Контора пищевого оборудования.  Октябрь 1968 — август 1970

  Уважаемый читатель! Поскольку я стал работать в системе внешнеторговых отношений,  приведу некоторую пояснительную информацию. Давайте разберёмся в дезинформации на тему «вот мы (СССР и Россия, как основа СССР) всегда вывозили своё сырьё. А взамен получали «шедевры» бытовой техники по импорту. Мы - отсталые и бесталанные, по демагогии либералов. Однако одни типы бытовых изделий поставляла СССР за рубеж, в том числе в капстраны, а другие типы получали по импорту. Это и называется товарообмен.  

     Из интернета данные:   В табл. 1 — Общие итоги внешней торговли СССР в 1938—1975 (в ценах соответствующих лет), млрд. руб.

Оборот	1938	1950	1960	1970	1975
	0,5	2,9	10,1	22,1	50,7
Экспорт	0,2	1,6	5,0	11,5	24,0
Импорт	0,3	1,3	5,1	10,6	26,7

 

     Видим, экспорт в 1970 году составил 11,5 млрд. руб и превысил импорт 10,6 млрд. руб., т. е. внешняя торговля работала с прибылью для народного хозяйства  СССР.  И только в 1975 году импорт превысили экспорт. Что бывает периодами в любых товарных отношениях. 

   Из интернета: «Экспорт машин и оборудования из СССР в 1975 составил 4,5 млрд. руб. (в 4 раза больше, чем в 1960 г., тогда 1 долл. США был равен 90 коп. СССР).  Советский Союз — крупный экспортёр металлургического, энергетического, химического и другого промышленного оборудования. Важное место в вывозе продукции машиностроения занимают станки. СССР (в основном, заводы промышленных республик России, Украины, Белоруссии, прим. Ю.К.-М.) экспортирует не только разрозненное оборудование, но и комплектные заводы и установки для различных отраслей промышленности. Большое значение приобрёл вывоз тракторов, грузовых и особенно легковых автомобилей, судов, вертолётов и самолётов. В больших объёмах экспортируются телевизоры, часы, изделия оптической и приборостроительной промышленности, радиоактивные изотопы, сложное медицинское оборудование и фармацевтические препараты». Привожу  данные из интернета на  поиск «Внешняя торговля и внешние экономические связи».

 Табл. 3. — Товарная структура экспорта, %

Всего	1938	1950	1960	1970	1975
	100	100	100	100	100
Bтом числе: машины и оборудование	5,0	11,8	20,5	21,5	18,7
топливо и электроэнергия	8,9	3,9	16,2	15,6	31,4
руды и концентраты, металлы и изделия из них, кабель и провод	3,9	11,3	20,4	19,6	14,3
химические продукты, удобрения, каучук	4,0	4,3	3,5	3,5	3,5
лесоматериалы и целлюлозно-бумажные изделия	20,3	3,1	5,5	6,5	5,7
продовольственные товары и сырьё для их производства	29,5	20,6	13,1	8,4	4,8
промышленные товары народного потребления	7,9	4,9	2,9	2,7	3,1

  Структура экспорта  в 1970 году.   

  Видим, что в 1970 году (то есть в тот период, когда я пришел на работу в ГКЭС) экспорт составлял  (вывоз из СССР по контрактам):

машины и оборудование  - 21,5%,

руды, металлы, кабель, провод (т. е. промтовары) — 19,6%

топливо и электроэнергия — 15,6 %,

химудобрения — 3,5 %

лес и целлюлозные (бумага) — 6,5 %

продтовары — 8,4%,

промтовары бытовые — 2,7 %.

      Структура экспорта  в 1938 году.

Сравните с 1938 годом (началом  промышленной модернизации и продукции колхозов)

лес и целлюлозные (бумага) — 20,3 %

продтовары — 29,5%,

промтовары бытовые — 7,9 %.

    В 1938 году СССР ещё расплачивался за импорт машин и оборудования для создания собственной промышленности. А в 1970 году — после разрухи от нападения Германии и  войны 1941-1945 г.г. СССР (основа индустрии - Советские Россия, Украина и Белоруссия) уже поставляла за границу машины, оборудования и промизделия в объёме более 50% .

    А вот данные из Интернета, цитирую: «Структура экспорта.  За три десятилетия после 2-й мировой войны в структуре советского экспорта произошли большие изменения. Они связаны с высоким уровнем развития науки и техники, машиностроения, а также с углублением международной специализации и кооперации, в результате чего советский экспорт приобретает всё более ярко выраженный промышленный характер. Постоянно возрастают операции по продаже лицензий и «ноу-хау» (технологии)». 

 Табл. 4. — Товарная структура импорта, %

Всего	1938	1950	1960	1970	1975
	100	100	100	100	100
В том числе: машины и оборудование	34,5	21,5	29,8	35,5	33,9
топливо и электроэнергия	1,2	11,8	4,2	2,0	4,0
руды, металлы и изделия из них	29,8	15,0	16,8	9,6	11,5
химические продукты, удобрения, каучук	5,2	6,9	6,0	5,7	4,7
лесоматериалы и целлюлозно-бумажные изделия	0,8	3,8	1,9	2,1	2,2
текст. сырьё и полуфабрикаты	10,0	7,7	6,5	4,8	2,4
продовольственные товары и сырьё для их производства	12,7	17,5	12,1	15,9	23,0
промышленные товары народного потребления	1,0	7,4	17,2	18,3	13,0

 

    «Наибольшая доля в закупках оборудования приходится на промышленное оборудование для предприятий металлообрабатывающей, автомобильной, химической и нефтехимической, целлюлозно-бумажной и металлургической отраслей промышленности, а также для лёгкой и пищевой промышленности. Ввоз этого оборудования позволил ускорить решение ряда важных задач, в частности таких, как подъём на качественно новую ступень советской автомобильной промышленности (выпуск автомобилей возрос за 1966—75 в 3,2 раза, в том числе легковых — в 6 раз)...»

 Всесоюзное объединение «Промашэкспорт» Государственного комитета внешнеэкономических связей СССР занимался поставкой оборудования для промышленных объектов и обеспечения их бесперебойной работы в странах поставки. В Объединение работали пять  контор  технико-экономического  направления. 

    Директор каждой конторы   взаимодействует  на уровне правительственных указаний для министров и зам. министров  СССР по обеспечению работы оборудования за границей. Поскольку информация поступает в ГКЭС от заграничных представительств  СССР.

 

5.1. Контора поставок пищевого оборудования.

 

     7 октября 1968 года я  прихожу на работу в контору № 5 на должность старшего инженера. Директор конторы — Зинюк Дмитрий Григорьевич (имя и отчество, если мне память не изменяет), в возрасте под 60 лет. Позднее я узнаю, что Д.Г. Зинюк  по специальности перед 1941 годом был конструктор, очевидно поэтому  участвовал в приёмке оборудования из США по ленд-лизу (то есть определение качества поставляемой техники).

   Главный инженер, фактически заместитель диретора — Ф.И.О не припоминаю, потому что я мало контактировал с ним.  Коротко о некоторых работниках конторы.

   Встречаю знакомых — выпускников МТИПП механического факультета, что интересно из команды  баскетболистов института. Юра Федотов — прекрасный  защитник с дальним точным броском, с которым вместе играли в первой команде МТИПП.  Алексей Ш.  (фамилию и отчество не помню). Оба в должности старших инженеров конторы, заканчивали институт позже меня. В конторе Сергей моего возраста (Ф. и О. не помню), который отслужил 4  года на флоте, потом работая на пищевом комбинате, закончил МТИПП, также старший инженер.  Выпусник института иностранных языков им. Мореза,  Лев Сергеевич Богданов, по первой основной специальности — переводчик английского и французского, работает в должности эксперта, что выше на ранг старшего инженера. Он закончил заочное отделение МТИПП, хотя не работал  в пищевой промышленности. Работал также старший эксперт, специалист предпенсионного возраста (Ф., И. О. не помню, прим. Ю.К.М.). В конторе также работал экспертом  Нагульнов  (И. О. не помню), который заканчивал МТИПП ранее меня на два года. Он вёл объекты в Гвинее и туда должен был уехать и уехал на 2 года для работы в представительство ГКЭС.

     В основном, работа каждого специалиста инженерного профиля состояла в  обеспечении работы курируемых конкретно зарубежных объектов с поставленным советским оборудованием, в частности для нашей конторы это было оборудование предприятий пищевой промышленности и рыболовных. Поступали заявки на поставку запасных частей и специалисты составляли заявки на изготовление и поставку этих комплектующих от советских заводов-изготовителей, как правило в экспортном варианте изготовления, т.е. повышенного качества. Кроме того надо было обеспечивать поставку заявляемых материалов. 

    Я, как специалист от В. О Промашэкспорт, курировал поставки на Кубу, с которой тогда были очень широкие торгово-экономические связи, в том числе по обеспечению работы сахарных заводов.

    В конторе работала опытная экономистка, которой контролировала  отправку оборудования, запасных частей,  материалов по контрактам-договорам с зарубежными организациями со стороны каждого специалиста. Работа была ответственная.  Как она сообщила, ей нравился мой стиль работы.

   В конце 1968 года я учился  на курсах немецкого языка в здании Министерства иностранных дел СССР на Смоленской площади.  Главное для меня было освоить внешнеэкономическую терминологию (форс мажор и др., отправку грузов через морские порты, оформление накладных и т. д.) Всё это из области транспортировки товаров и экономических расчётов.  В начале января 1969 года я сдал экзамен в МИДе на знание экономической иностранной терминологии и по требованиям разговорного немецкого языка, получил на экзамене «хорошо» и  затем надбавку 10% к окладу, т.е. дополнительно  16 руб.  в месяц.

     Осенью 1968 года — весной 1969 года я учусь на втором выпускном курсе  в Университете  марксизма-ленинизма на факультете «Внешняя политика СССР и международные отношения». В качестве слушателей курсов были только специалисты с высшим образованием из научно-исследовательских  организаций и производственных предприятий.   Еженедельно  и ежемесячно готовим рефераты на задаваеые исторические темы. В качестве дипломной работы мне дают задание написать реферат  «Конвергенция в современных условиях».  Тогда мне пришлось покопаться в  газетной и журнальной информации, познакомится с «трудами»  З.Бжезинского

    Что такое «Конвергенция», из википедии

  “Конверге́нция (от лат. convergere — сближаться, сходиться) — политическая теория второй половины XX века, согласно которой СССР постепенно становится более либеральным, а Запад — более социалистическим, в результате чего должна возникнуть усреднённая социально-экономическая система, сочетающая принципы социализма и капитализма (например, плановую экономику и политическую демократию соответственно). В более широком смысле — увеличение сходства между различными обществами, находящимися на одной стадии истории, устранения внешнего, внеэкономического неравенства, логика сглаживания социальных конфликтов, либерально-демократических преобразований.[1]

Идею сближения двух систем впервые выдвинул П. А. Сорокин в книге «Россия и Соединённые Штаты», написанной в 1944 году. Авторы теории: Джон Гэлбрейт, Уолт Ростоу, Франсуа Перру, Ян Тинберген и другие.

    Идеологом  так называемой конвергенции выступил поляк по национальности Збигнев Бжезинский.  Согласно этой идеи холодная война может иметь 2 исхода: или 3-я мировая с применением ядерного оружия, или идея конвергенции - постепенное сближение противоборствующих держав, в ходе которого обе стороны будут освобождаться от неприятных другой стороне черт.

    Идеологом политической конвергенции в СССР в 1960—1970-е годы был физик   А. Д. Сахаров, один из участников создания водородной бомбы в СССР.

    Согласно теории конвергенции, обе экономические системы не являются совершенными с точки зрения передовой культуры и гуманистических идеалов и дальнейшее противостояние систем чревато острым классовым конфликтом на международной арене, который может привести к гибели цивилизации. Учитывая эти опасности, сохранить мировую цивилизацию можно путём сближения систем, создавая новые формы социально-экономической и культурной жизни, в которых бы в концентрированном виде могло найти своё выражение то лучшее, что имеется в обеих системах”.

     Эта теория в 60-е — 70-е годы выразилась в заявлениях и политике мирного сосуществования различных социально-экономических систем, в результатах переговоров между СССР и США, тогда двух великих мировых держав.

   Всё это было бы теоретически прекрасно, если бы США и его союзники не преследовали, в первую очередь, свои национальные интересы, за счёт национальных  интересов другой стороны, тогда в лице стран Варшавского блока и СССР.   Как показала история, наивная внешняя политика руководства СССР в лице членов Политбюро КПСС, привела к самороспуску Варшавского блока без договорных обязательств со стороны противоположного блока НАТО. В результате закулисных действий к 1991 году из состава СССР вышли страны Прибалтики, воспользовавшись пунктом Конституции о праве наций на самоопределение вплоть до отделения. В 1991 году распущен СССР (республики, образовавшиеся на территории  бывшей Российской империи) постепенно годами восточно-европейские страны и Прибалтика вошли в состав НАТО, которое приблизилось к границам России в лице Российской Федерации. 

    Вероятность такой хитрой концепции теории  З. Бжезинского, тем более с его участием в работе спецслужб президентов США обсуждалась и на занятиях  на факультете «Внешняя политика СССР и международные отношения» Университета. Весной 1969 года я пишу содержание работы по теме «Конвергенция» и получаю диплом с отличием № 1213. В дипломе следует текст:

Тов. Кириенко Юрий Иванович в 1967 году поступил и в 1969 году окончил Университет марксизма-ленинизма Московского городского комитета КПСС и получил высшее политическое образование в системе партийной учёбы.

    Секретарь ГК партии     А. Шапошникова

    За период двухлетнего срока обучения на факультете Международныых отношений и внешней политики СССР  Университета марксизма-ленинизма

тов. Кириенко Ю.И. Прослушал учебный курс, сдал зачеты и экзамены по следующим предметам:

Научный коммунизм …............................................................................отлично

История международных отношений и внешней политики СССР …..отлично

Современное международное революционное движение ….................отлично

Страноведение................................................................................................зачет

Основы международного публичного права...............................................зачет

Методика партийной пропаганды..............................................................отлично 

    Ректор Университета      подпись     Секретарь   подпись

18 июня 1969 года      Печать 

   Д. Г. Зинюк брал меня периодически на переговоры в каком-нибудь посольстве. Где он решал вопросы,  а я просто присутствовал во время бесед, которые велись то на русском, то на английском, и  не включался  ни  в  какие беседы. Жизнь в конторе шла по заведённому распорядку, часто проводились партсобрания по нюансам экономической деятельности.

     Я, как старший инженер по реализации госзаданий, контактировал  на уровне начальников управлений Министерств рыбной и пищевой промышленности, в том числе для холодильного оборудования.

    Летом 1969 года меня приглашает для беседы Д. Г. Зинюк и сообщает о срочном задании. В Гаване на Кубе действует промышленный холодильник, на котором работает поставленное из СССР  оборудование, в том числе,  девять советских компрессоров, обеспечивающих подачу хладагентов на морозильные и другие камеры холодильника. То есть обеспечивают хранение продовольственной  скоропортящейся  продукции. На холодильнике вышли из строя восемь компрессоров. Не исключена  диверсия контреволюционных групп.  Работает один компрессор на все холодильные камеры, и конечно едва поддерживает нулевую температуру хранения. Компрессор прозвали за надёжную работу «Русский Иван».  С Кубы  запросили поставку кривошипно-шатунных механизмов для восстановления работы компрессоров. Д. Г. Зинюк даёт задание связаться с московским заводом «Компрессор»  (директор — Кац    Михаил Эммануилович), заказать, получить оборудование и отправить на Кубу самолётом. В Гаване ждут срочно. По поручению руководства В.О. «Проммашэкспорт»  Д. Г. Зинюк уже позвонил на завод директору.  

    Я сразу готовлю текст письма в адрес директора завода «Компрессор», также письмо с полномочиями от В. О. Проммашэкспорт» ГКЭС на оформление отправки оборудования из аэропорта «Шереметьево». Машинистка срочно печатает письма.  Д. Г. подписывает и я «лечу» на завод и в аэропорт.

    Чтобы понять специалисты какого уровня работали в то время на командных должностях в промышленности и как оперативно они работали, я приводил сведения по руководителям НИИВТ и сейчас привожу из википедии сведения по директору завода «Компрессор».

      «Михаил Эммануилович Кац (1908, Сураж, Витебская губерния — 25 мая 1983, Москва) — советский инженер-технолог, специалист по производству броневой стали. С 1922 года работал учеником токаря и токарем. Окончил рабфак и Ленинградский политехнический институт (1935).

   С 1935 году мастер, начальник цеха, начальник производства, главный технолог станкостроительного завода им. Орджоникидзе. В 1941—1945 годах главный технолог Уральского военного завода № 183 (Нижний Тагил). Один из организаторов серийного производства среднего танка Т-34. Разработал гипоидную передачу поворотной башни танка, что увеличило его боеспособность. В 1945—1946 годах главный технолог заводов в Харькове и Москве. С 1946 года главный инженер Московского тормозного завода. В 1959—1980 годах директор московского завода холодильного оборудования «Компрессор».  Награды и премии: Сталинская премия первой степени (1946), Государственная премия СССР (1979) — за создание новой техники для народного хозяйства. Награждён орденами Ленина, Трудового Красного Знамени и др.»   

     Я приезжаю на   завод «Компрессор», предъявляю удостоверение от ГКЭС,  передаю служебные письма. Узнаю, что директор завода   уже  дал задание изготовить партию кривошипно-шатунных механизмов для поставки на Кубу. Два срочно изготовленных механизма упаковывают в ящики для экспортной отправки.  И дана команда срочно  доставить их в аэропорт .   

      Приезжаю в Шереметьево,  представляюсь начальнику   аэропорта. Через час нахожу упакованные ящики с оборудованием.  Выхожу на контакт с  пилотами самолёта. Возникает заминка с отправкой. Дело в том, что масса  каждого ящика — более 80 кг. Что значительно превышает нормы приёма груза.  Выясняю на ходу, что каждый ящик по размеру впритык проходит в габариты грузового отделения (насколько помню, самолёт типа Ту - 104) . Возвращаюсь в администрацию   аэропорта.  Объясняю ситуацию с необходимостью срочной отправки. Звоню в нашу контору ГКЭС.  Срабатывает система управления. Через короткое время звонок начальнику аэропорта и тот  даёт команду на погрузку. Теперь моё дело проследить погрузку и когда ящики с оборудованием  уходят в самолёт, я со спокойной душой возвращаюсь на работу. Изготовление и поставка дополнительного оборудования от завода «Компрессор» проводится уже без специальных распоряжений.

     Летом 1969 года  получил я небольшой отпуск и поехал в спортивный  лагерь моей предыдущей работы — НИИВТ, который был создан для сотрудников на Истринском водохранилище. Это   был палаточный   лагерь со столовой в новом хозблоке. Устроился я туда при содействии институтского приятеля Сергея Михеева, который поступил в НИИВТ в конце 1968 года при содействии своей жены Тамары Рождественской, которая работала в отделе № 20 и с которой и с Сергеем я неоднократно пересекался в той молодости.   Главным развлечением было катание на водных лыжах.  В составе лагеря, в основном, молодые  инженеры, которые стали осваивать водные лыжи. На причале образовывались очереди научиться и покататься.  Для меня это занятие было не в новинку, я катался  легко и просто по волнам от катера и как пижон красиво выкатывался на песчаный бережок у пристани. В лагере была также баскетбольная площадка, где иногда устраивались соревнования с соседним лагерем.  

    В октябре 1969 года по предложению директора меня избирают  секретарём парторганизации конторы.

   В декабре 1969 года меня вызывает Д. Г. Зинюк и сообщает о предложении командировать меня Демократическую республику Вьетнам (ДРВ). В тот отрезок  времени США прекратили бомбардировки ДРВ, образовалась мирная пауза. Три года назад СССР  поставил в ДРВ  оборудование и материалы для монтажа промышленного холодильника в портовом городе Хайфон. За три года нет сведений о состоянии этого оборудования. Надо с вьетнамской стороной провести ревизию поставок. Я соглашаюсь на поездку. Конечно, приличные материальные условия командировки влияют на такое решение. Хотя есть и  риски.

    По условиям поездки в южную Азию мне делают прививки от  малярии и ещё от чего-то, осматривают зубы и тело в поликлинике для выезжающих в третьи страны. Дают со стороны медиков Добро на выезд во Вьетнам.

 

5.2. Вьетнам. Хайфон. Ревизия оборудования. Залив Халонг. Январь — апрель 1970

 

      У меня с собой в командировку  перечень поставленного по контракту оборудования: компрессоры, приборы, автоматика, блоки  пульта управления,   краны-автопогрузчика и др. 

   Всё оборудование поставляла тогда советская промышленность для комплектации городских холодильников и хладокомбинатов СССР и за рубежом.

     В начале января 1970 года самолет Ту-104 вылетает из Шереметьево по маршруту Москва — Ханой (в то время столица ДРВ). Проводы со стороны друзей проходили у меня в семейном кругу на Туристской улице полночи. Затем на такси в аэропорт. С собой сумка с консервами, копчёной колбасой, банками селёдки и буханкой чёрного хлеба. Я уже выяснил на работе, в чём состоит пищевой дефицит для Вьетнама. В боковом кармане пиджака,  бутылка коньяка. Которая случайно выпадает в аэропорту при  каком-то наклоне к сумке во время регистрации, но я успеваю подставить ногу, бутылка падает на мягкую поверхность ботинка и дефицит остаётся целым. Это, конечно, знаковое событие для начала поездки. Со мной летел инженер-холодильщик (Ф.И.О. не помню, назовём его Алексей). Который ранее уже ездил в Африку (кажется, в Гвинею) по обслуживанию работы советского холодильного оборудования. И который также снабдился всем положённым для начала командировки за рубеж. Я — руководитель  нашей малочисленной  делегации, поскольку представляю госинтересы. 

    Во время полёта по маршруту была сделана незапланированная посадка в Самарканде по погодным условиям и затем перелёт в Ташкент. Далее летели по маршруту на Карачи. Во время полёта мы и другие пассажиры принимали наши успокоительные напитки. В аэропорту  Исламабада нас направили на обед , где дали суп-харчо, который было просто невозможно было съесть и до половины из-за концентрации красного  перца. В зале аэропорта присутствовала какая-то большая группа американских пенсионеров, половина из которых сидела задрав ноги на спинки сидений противостоящего кресла.    

      Нужно сказать, что  в то время, 1970 год противостояние между США и СССР было довольно высоким. США пытались в середине 60-х годов подавить национально-освободительное движение вьетнамцев и за объединение Северного и Южного Вьетнама, направляла туда реактивные самолёты, бомбардировщики и наземные войска, бомбили даже напалмом вьетнамские деревни. Ничего не могла США поделать с партизанским движением, тем более в джунглях, которые вьетнамцы знали также хорошо, как наши партизаны  знали наши леса во время войны с фашистской Германией. А пока что в аэропорту самодовольные янки-пенсионеры и пенсионерки  изображали из себя богоизбранных.

     В общем, летели мы во Вьетнам по времени почти 24 часа. В аэропорту Ханоя нас, советских командированных специалистов, встретил представитель аппарата экономсоветника Причалов (фамилия — по памяти) и мы на машине «Победа»  отправились в гостиницу для советских специалистов. Во время поездки мы проехали по сборному трёхкилометровому мосту, иногда понтонному,  через водные речные и озёрных по виду преграды.

    Гостиничный комплекс  для советских специалистов представлял собой    несколько четырёхэтажных зданий, каждое квартирной планировки. Мы устроились в отдельной квартире. Поужинали.  

    На следующий день встретились с куратором нашей командировки Причаловым.   Он рассказывает нам об  условиях работы и проживания. Организует в  посольстве  в  счёт  зарплаты получение  денег во вьетнамской валюте для оплаты питания и покупки продтоваров в местных магазинах, в порту Хайфон.  

    Национальная валюта ДРВ в то время — бумажный вьетнамский донг и мелкая монета — су,  в одном  донге  содержится 100 су. Монеты представляют собой диски из дюраля диаметром примерно 20 мм и с отверстием диаметром примерно 3 мм в центре. Оригинальная конструкция, видимо, с целью хранения и ношения  монет путём нанизывания на ниточку, верёвочку или на проволочку.

      В Ханое мы встретились также с переводчиком, который доставил нас в пошивочное ателье. Где с нас сняли размеры  для пошива рабочей одежды. Уже в Хайфоне каждый получил из синей материи рабочие брюки и куртку с  верхним и нижними боковыми карманами.

      В Ханое, как и затем в Хайфоне, весь  транспорт — это личные велосипеды. Регулирование движения самостийное, но видно, что велосипедисты уступают другу дорогу по каким-то правилам. Встречались в Ханое рикши, на которых нам ездить не рекомендовали, так как  это рассматривается как конкретная эксплуатация наёмного труда.  Один такой факт — и в 24 часа улетаешь на родину. К иностранцам эта рекомендация  не относилась.

    Итак, мы едем  на машине «Победа» в Хайфон. По пути известный  мост Long   Bienдлиной около трёх километров через  знаменитую Красную реку.

Поездка по времени примерно четыре часа.  По пути справа и слева расположены   канавы  с мутной водой, за ними  рисовые поля, одни — покрытые  водой полностью, другие — почти осушенные. На перемычках между полями вьетнамки в конусообразных шляпах перебрасывают ковшами воду из одного поля на другое. Около канав встречаются вьетнамцы с подвесными сетями и с рыбами длиной под метр. Как я обратил внимание не только во время этой, но и множества других наблюдений, рыбная ловля была очень проста. Двое рыбаков опускают навесную сетку и через полминуты вынимают её из воды. Через раз — улов с  большой рыбиной.

   В Хайфоне Причалов  встречается с советским консулом, представляет нас как специалистов по ревизии холодильного  оборудования. В местной гостинице  наш куратор беседует дружелюбно с вьетнамцами и устраивает нас в огромный двухместный номер на втором этаже. На первом этаже размещена столовая, где готовят первые и вторые блюда. На этаже жили специалисты-монтажники из Владивостока. Приняты, так как с Дальнего Востока к Вьетнаму ближе, чем от Европейской части СССР. В фойе гостиницы почти каждый день бесплатно демонстрировали фильм «Кавказская пленница» на ленточных кассетах из набора  дисковых упаковок и с кинопроектором 60-х годов. Зрителями  были, в основном,  вьетнамцы из персонала гостиницы.

    В номере у каждого была кровать с  накомарником, то есть над постелью установлен своеобразный шатёр с марлевой прозрачной сеткой.  Комары во Вьетнаме в 3 раза крупнее советских  и они малярийные.  Бояться их надо, хотя прививки нам сделали. Поэтому перед тем, как ложиться спать, залезаешь в полог и трясёшь гибкие стенки. Комар вылетает, ловишь его и ухлопываешь, чем попало. Через день-два  в полость кровати залезает  откуда-то новый комар.  

    Мы встречаемся с переводчиком Ван (называю по памяти, возможно, ошибаюсь, прим. Ю.К.-М.), который будет работать с нами. Ван учился в СССР в техникуме холодильной промышленности, прилично знает русский. Для поездок с вьетнамской стороны выделена машина «Победа» с вьетнамским водителем.

     Над городом  изредка с ревом пролетает реактивный самолет США, так низко, что не успеваешь увидеть. Вдоль тротуаров через 30-50 метров вырыты метровой глубины колодцы, закрытые обычно металлической крышкой и служащие для укрытия. 

    На местном рынке продают лангусты, рис, кокосовые орехи, бананы, свинину, рыбу, ну и что-то другое, которое шевелится в мисках. В магазине — вьетнамская  водка, по-русски  называется  «Ламой».

     Распорядок дня. Отъезд от гостиницы в 9.00 и работа до 13 час. Затем обед и режим работы после обеда с 16 час и до 18 час. Длительность обеда объясняется тем, что  в этот период в  тропиках очень высокая  жара.

   Работа состояла в ревизии содержания многочисленных упаковочных ящиков, сосредоточенных на складе под открытым небом. Выделена бригада из четырёх рабочих, при них инструменты (монтировки, силовые отвёртки, кусачки, пассатижи, наборы гаечных ключей, молотки и гвозди). Вскрываем по порядку каждый ящик, вынимаю упаковочный лист с наименованием  содержимого, осматриваем состояние оборудования, прибора, аппарата и т.п.) Я записываю в тетрадь перечень оборудования, количество по списку поставленного по договору во Вьетнам и состояние после хранения. Претензии о состоянии содержимого в ящике не выставляю, для этого есть другие службы.  И так каждый рабочий день. Обычно через два часа работы «перекур»  на  пиалу тонизирующего чая. У вьемнамцев большой термос на 3 литра и набор пиал.  

     В Хайфоне нас предупредили, чтобы мы в такой-то переулок не заходили. Однажды мы вышли из машины за квартал до гостиницы и пошли пешком. Посмотрели на католический костёл, построенный когда-то французами.  Идём как раз мимо того переулка. Зашли из любопытства метров  на двадцать.  Посмотрел направо во двор и вижу на стенке в доме висит портрет  Мао. Значит, это китайский район.   Мы тут же разворачиваемся. Через две недели при встрече получаю замечание от куратора нашего:  «Зачем заходили в тот район?»  Отвечаю: «Заблудились».  Всё-таки понимаю, не надо лезть туда —  куда не просят и предупреждают. То же я бы сказал  нашим любопытным и озабоченным  в Турциях, Таиландах и т. п. странах.

       Обедали мы зачастую в столовой гостиницы, куда городские вьетнамцы без спецдопуска не имели права входа. К сожалению, запахи от  еды не вдохновляли нас, но обедать надо было. Поэтому мы практически каждый день перед обедом принимали по 50-70 грамм водки. Кстати, и советские специалисты  ещё в Ханое рекомендовали нам для дезинфекции пользоваться русской водкой. Но русская водка  у нас быстро кончилась, запасы не довезёшь, она  была только в посольском магазине в Ханое.  Суп часто был куриный или рисовый со свининой. Вторые блюда — гарниры  из макарон и каш. На третье чай вьетнамский. Вечерами мы потребляли зачастую русские консервы.

    Когда всякие запасы кончались (в течение 2-х недель) я  придумал обратиться к морякам наших торговых судов, приходящих в Хайфон из Владивостока или Одессы. Кстати, перепад уровня воды во время приливов и отливов очень большой. Вечером трап у судна поднимается на 3-4 метра от уровня причала, а утром трап даже бывает ниже причала. Мы подходили к нашему судну, я у вахтенного просил подозвать главного механика («дед» по морской терминологии) и во время встречи объяснял по-простому, что сокучились мы по русскому борщу. Никакого криминала я здесь не видел, поскольку мы советские обращались к своим же гражданам. Как правило, рассчитывались крепкими напитками и анекдотами за столом. Одесские механики угощали нас селёдкой и чёрным хлебом.

   Однажды, когда мы обратились к вахтенному одесского сухогруза, тот доложил капитану, который и пригласил нас к себе в каюту, за стол. Не знаю, за что такая честь? Но мы представились, что из Москвы и здесь по холодильным делам. В каюте у капитана сидел попугай, красноголовый ясно, что фирменный. Который отмалчивался. Капитан обратился с вопросом: знаем ли мы анекдоты. Кое-что мы знали, и травили, что получится. Капитан вроде  остался доволен. На том мы и расстались.

    В другой раз Причалов приехал в Хайфон и пригласил нас к знакомому капитану из Одессского пароходства. В каюте было застолье всякое. Я остановился вовремя. Капитан в ходе беседы запросил развлекательную  прогулку для женщин, персонала  судна на берег за цветами.  Я дипломатично сказал, что согласую с переводчиком. Всё оказалось решаемо и дамы с корабля поехали с нами в какой-то цветник.  Цветы были невероятные по виду и спектру.  Садовник местный нарезал то одних, потом других, которые нравились женщинам. А расплачиваться надо было за все нарезанные с кустов. У наших женщин с корабля денег было очень  мало даже в валюте. И они пытались отказаться. Но переводчик сказал, что половину срезанных надо оплатить Пришлось и нам малость раскошелится. В общем, век живи, век учись.  Думать иногда надо, чтобы не лезть в приключения.

    Узнаю от переводчика, что в Хайфоне есть теннисные корты. Заехали мы на эти асфальтовые тогда площадки, которые оказались недалеко от гостиницы. Поговорили с местными теннисистами и они согласились принять меня в парные игры. Уровень игры у вьетнамцев  был довольно высокий, у меня тогда был уже второй разряд. И мы в паре то выигрывали, то проигрывали. Два раза в неделю я ходил  на корты. Темнело в Хайфоне очень быстро. Поэтому, как только начинало смеркаться, я уходил сразу в гостиницу.   

   Своеобразный случай со значком произошёл в Хайфоне. С собой в поездку я взял, купил  несколько советских значков, в том числе с портретами известных советских руководителей.

     Из википедии: «... в марте 1969 году  произошёл Даманский конфликт - пограничный советско-китайский инцидент в ходе которого было применено оружие, СССР и Китай находились в шаге от войны. Причиной конфликта стало нежелание Китая признавать законность Пекинского договора 1860 года, устанавливающего границу между государствами.

      В ночь с 1 на 2 марта 1969 года около 300 китайский военных по льду реки Уссури скрытно перешли государственную границу СССР и заняли замаскированные позиции на западной оконечности острова Даманский. Так начался  Военный  конфликт, который  закончился жертвами и был остановлен резкими военными действиями советской стороны». 

    Примерно через месяц после  работы во Вьемнаме сажусь я в машину, как обычно рядом с шофером. Смотрю у того на куртке появился значок с портретом. Сбоку вижу портрет Мао Дзе Дуна. Ничего я не сказал. После обеда среди своих тридцати значков нахожу с портретом Дзержинского. Одеваю его на лацкан куртки. Сажусь после обеда в машину. Ван смотрит на мой значок. Думает и потом спрашивает : «Это кто?»  Я ему: «Угадай?».  Диалог далее:

     — Калинин?

     — Не угадал.

     — Молотов?

     — Нет.

–        Будённый?

–        Нет.

–        Тогда кто?

–        Ты же был в СССР. Надо наше начальство по истории знать в лицо.

–        Так кто это?

–        Это Джержинский. Знаешь такого?

–        Конечно.

      На следующий день сажусь в машину. Ван говорит: «Вот наш шофёр любит нашего вождя Хо Ши Мина. Поэтому он одел его значок». Дело в том, что размеры значков с портретами вождей во Вьетнаме были одинаковы. Тут я понял, что допустил ошибку. Спрашиваю: «Можно погляжу?» Смотрю на значке у водителя действительно портрет вождя вьетнамского народа Хо Ши Мина.

      — Это правильно, говорю переводчику.

    На следующий день снимаю значок Дзержинского и одеваю значок с портретом Сталина.

        Все довольны, и я, и шофёр, и переводчик.

     Вообще-то атмосфера встречи с китайцами тогда была нормальной.  Были два случая, когда мы приезжали на обед и в вестибюле гостиницы  встречали  беседующих за столом  вьетнамцев и  делегацию китайцев. Которые при нашем появлении вдруг все встают и отдают нам поклон.  Я  делаю встречный кивок головой. То же —  Алексей. И мы проходим к себе наверх.

    В первый выезд на отдых, через месяц работы вьетнамцы пригласили нас в залив Халонг. Я, конечно, предупредил Причалова и он разрешил. Халонг —  красивейшее прибрежное место, сейчас известный курорт. Наш катер курсировал между  причудливых природных скал, с характерными названиями.  Я  там запомнил  «Два  петуха», «Черепаха», «Крокодил». Скалы похожи на наши крымские в районе Коктебеля.

    В другой раз вывезли нас на приморье. На плато над морем стоял замок французской постройки. Пошли искупаться в это Южно-Китайском море.  Прошли метров 50, вода по колено. Далее не рискнули, неизвестно, что там ждёт. Окунулись принципиально. Надо же для Истории оставить этот факт. На берегу была двухэтажная гостиница. В застолье, что во Вьетнаме обычно, подали под «Ламой»  суп из акульих плавников, лангусты, куриные части и пирожки. Ранее мы узнали от наших монтажников, что вьетнамцы  употребляют мясо собак. Для нас это было неприемлепо. И вот за столом руководитель с вьтнамской стороны предлагают для закуски пирожки. Ну я отрезаю ножичком с одного края кусочек и закусываю им. Под второй тост  также осторожно отрезаю ломтик, а на третий срез встречаю следы от фарша. Переворачваю пирожок и отрезаю с другой стороны ломтик до мяса. А приятель мой все подряд жуёт  и  жуёт. После этого банкета пристаёт ко мне  с претензиями, почему я его не остановил. Говорю, что кто-то должен был уважить хозяев, да и как я мог подать сигнал.

    Однажды во время работы перед обедом  вдруг почувствовал, что не соображаю, плывут мысли, не могу сосредоточиться.  Говорю переводчику, что голова кружится. Тот говорит: «Это бывает с русскими.  Всё, хватит.  Едем  к врачу».  Значит, такое состояние случается. Врач беседует со мной. Выписал какие-то таблетки и отдых в гостинице на 4 дня.  Принял таблетки и через полтора дня говорю переводчику, что все нормально и работаем дальше. Кружим на машине вокруг Хайфона по отдельным складам  и осматриваем оборудование, веду записи. Склад со штабелями теплоизоляционных блоков  осмотрели в целом. Считать и перебрасывать каждый матрас смысла не было. Расчитал наличие по объёму хранения.

   Я спрашиваю у Вана об отсутствующем блоке управления из списка поставок. Он сообщает, что упаковочные ящики находятся в тридцати километрах от города. На следующее утро едем туда. По ходу поездки проезжаем местные деревни. В одной из деревень я прошу остановиться и зайти в местную аптеку. Заходим в домик типа мазанки. Там на стеллажах лежат травы и стебли сушёные. Спрашиваю о знаменитом корне «жень-шень». В продаже нет.  Из советских  лекарств-упаковок нет ничего. Проезжаем далее мимо зелёной стены, это оказываются джунгли местные.  Из любопытства прошу остановиться. В зелень ведёт тропинка. Захожу метров на десять. Вокруг  деревья с кривыми стволами, висят лианы, похожие на наши. В таких дебрях спрятаться легко и просто. Никакой американец туда не полезет. Когда военные США поняли, что таких партизан никогда не победить, они и решили вернуться на свою родину.  Упаковочные ящики, которые хранились в этой «зелени» нам показали, их вскрыли, провели резизию состояния оборудования, и закрыли до будущего.

        Командировка,  рассчитанная  на 3 месяца заканчивалась.

     К началу апреля  составил перечень оборудования и пояснительную записку Отметил нехватку трёх автопогрузчиков, которые местный вьетнамский представитель и переводчик не предъявили.  В общем, это объяснимо использованием для оборонных целей Вьетнама в какой-то местности.   Вьетнамцам говорю, что учтено всё, что предъявили.  Они по своим каналам передают  в Ханой об окончании работы. Приезжает Причалов. Докладываю результаты. Машинки пишущей у нас не было. Передаю рукописную пояснительную записку. Мы собираем сумки и вместе  уезжаем. 

   В Ханое вьетнамцы вызывают нас на заключительную встречу.  Меня награждают медалью «Дружбы с ДРВ», прикалывают на лацкан пиджака.  Передают диплом-удостоверение с надписью на латинском шрифте «KirienkoYouriYoanovitch».  Диплом подписан премьер-министром Фам Ван Донгом. Узнаю от переводчика, что Фам Ван Донг учится тогда на 5-ом курсе Ханойского университета для получения высшего образования. Алексею объявляют благодарность. Поскольку наш руководитель отсутствует,  я в ответ награждаю вьтнамского представителя  значком с портретом  Ленина.

   В Ханое Причалов предлагает мне остаться работать в аппарате  экономсоветника во Вьетнаме  на те хорошие деньги. Говорит, что свяжутся с ГКЭС и договорятся. Его устраивает моя работа. Я отказываюсь, сообщая о случае со здоровьем, с потерей ориентации в связи с климатическими перепадами давления во Вьетнаме. 

     Нам дают  несколько дней на сборы,  получаем местную валюту. Идём по  магазинам, закупаем экзотику и я тогда почтовые марки, которыми увлёкся, рассматривая   экзотических птиц, ракушек, бабочек, животных  Вьетнама и других азиатских и африканских стран.

    Покупаю сувениры и статуэтку льва из куска чёрного антрацита, несколько цыновок из планок бамбуковых, на которых нарисованы виды Вьетнама,  и висячие бамбуковые цыновки для дверных проёмов.

   В Ханое мы осматриваем пагоду, заходим в храм, на переднем плане сидит золотой Будда, переводчик рассказывает о буддисткой религии. Побывали мы на концерте лаосских артистов. Поразила виртуозная игра девушки на инструменте с одной струной.         

     В посольстве нам заказали и мы получили билеты на Москву.

     Нас и меня ждёт наша Родина, родные и друзья, леса и поля, народные продукты и напитки.

 

Пускай далеко я от наших просторов!

Я знаю, вы ждёте, тоскуя в лесах!

Мои соловьи! Песни русских узоров

Пропойте негромко в родных голосах!

 

А я провожаю в родимые дали

Плывущие к вам  в синеву облака.

Мои соловьи! Мы о счастье мечтали,

И в песню ложится с печалью строка.

 

Я скоро вернусь! Вы меня не вините!

Мы трудной судьбою дорогу ведём!

Мои соловьи! Вы меня подождите!

Мы песню о Родине вместе споём!

 

5.3. В конторе № 5. Апрель- август 1970.  Возвращение в технику.

 

   После моего возвращения из Вьетнама продолжилась текущая работа в конторе пищевого оборудования по поставкам агрегатов и запчастей в третьи страны.

    Нагульнов уехал  за границу. Юра Федотов и Алексей Ш. приняты по заявлениям на шестимесячные курсы турецкого языка с отрывом от работы в конторе и для последующей шестимесячной командировки в Турцию. Я попытался попасть на эти курсы, тем более, что знаю  — в Турции второй иностранный язык исторически немецкий. Но мне сообщили, что набор завершён.

      В июне 1970 г. меня вызывает для задания директор конторы. Сообщает, что в Москву прибывает из Ирана на несколько дней возможный Заказчик поставки нашего оборудования для холодильника в г. Тегеране.  Надо составить программу пребывания иранского гостя с женой  и примерный объём расходов. Я составляю эту программу. По одному из пунктов заложил посещение московского холодильника, в котором хранились мясные продукты,   фрукты и овощи. Звоню от имени нашей конторы в админстрацию холодильника, сообщаю о приезде гостя-заказчика  из Тегерана. Прошу принять его с экскурсией по оборудованию. Директор, конечно, соглашается и я спрашиваю,  надо ли письмо о приёме гостя. Директор или зам. директора холодильника сообщает, что могут принять и организуют небольшой показ хранимой продукции. Я сообщаю дату посещения. Запланировано мной по программе выделение машины для приёма гостя.  Был также заложен пункт: посещение Останкиской башни.   Составил примерную  калькуляцию расходов.  Передал директору конторы, который направил председателю Объединения. На следующий день Д. Г. Зинюк сообщил, что приедет заместитель мэра г. Тегерана, машину не могут выделить, а выделяют сопровождающему, то есть мне, пятьсот рублей на заказы такси и поездки по Москве.

   Через день сообщают, что гость с женой остановились в гостинице «Украина».  В согласованный день я заказываю такси к гостинице Украина», встречаю гостей из Ирана и мы выезжаем на холодильник. Два специалиста холодильника показали гостям несколько холодильных камер, компрессорное  оборудование, рассказали об условиях хранения. Затем пригласили в банкетный зал предприятия. За столом был дипломатичный разговор, в основном о погоде в Москве и Тегеране. Подали жареное блюдо. На столе коньяк и сухие вина. Налили по бокалам.  Все выпили за здоровье присутствующих. Гости осторожно спросили, из чего жареное. Им сообщили, что это наша русская свинина. Они не стали закусывать. И взяли наше печенье и мороженое в вазочках. А я и местные специалисты, не думая ни о чём,  закусили жареным из свинины прекрасной готовности. Позднее я узнал, что мусульмане (которыми и были гости) свинину не едят.

    На поездку в ресторан Останкино поехал лично Председатель Объединения и кто ещё, я не в курсе и не интересовался. Проводами гостей из Ирана я также не занимался. Я это пишу для того, чтобы каждый работник понимал своё место в любой государственной  бюрократическом  системе.

     Курированием будущей поставки холодильного оборудования в Иран мне не пришлось заниматься. В отделе расчетов В. О. Проммашэкспорт инженер-экономист А. Когут (И. Ф., если я не ошибаюсь) занимался обсчётом экспортной стоимости оборудования будущего холодиьника в г. Тегеране. Состав оборудования в проектной организации «Гипрохолод» определяла  главный инженер, которая передавала сведения в отдел расчётов. Для участия в тендере (объявления валютной стоимости) на поставку оборудования из СССР  в Тегеран выехала делегация в составе представителя от ГКЭС, инженера А. Когут и главного инженера (женщина) от проектной организации «Гипрохолод». Меня несколько удивило участие от СССР в качестве специалиста женщины, так как в Иране, как мусульманской стране, тогда (не знаю, как сейчас) отношение было пониженное.

     Летом 1970 года прошли кадровые изменения в конторе. Директора  направили на работу в торгпредство Венгрии. Его место занял главный инженер конторы. А на должность главного инженера поставили  Льва Сергеевича Богданова (если я правильно помню Ф.И.О).

    В связи с уходом инженеров Ю. Федотова, Алексея Ш., переводом с практической работы Л. С. Богданова на оргработу, нагрузка на оставшихся конкретных исполнителей возросла почти в два раза. Я продолжал вести объекты по Кубе и планировалось работа по холодильнику в Тегеране (не случайно же мне доверили организацию встречи с заместиителем мэра г. Тегерана).

      В это же время увеличилось количество партсобраний (до 2-3 раз в неделю) в Объединении по реализации внешнеэкономических поставок. Партсобрания проводились после окончания работы с 18 часов и продолжались по два часа, т. е. до 20 часов. Мои временные затраты на дорогу с работы складывались из: 10 минут до метро «Новокузнецкая», 25 минут до ст. «Аэропорт», затем 50 минут на автобусе № 160 до начала Туристской улицы (в Тушино), 10 минут пешком до дома или ожидание попутного автобуса № 62. Дорога в один конец составляла час сорок минут при 3-4-х видах транспорта. После ужина спать я ложился не ранее 23 часов.  А вставать приходилось в 6.30. Чтобы выйти из дома в 7.15 и во время приехать на работу. 

     Тогда же я ещё раз оценил надобность моей работы в конторе и во внешней торговле. Во-первых, режим работы стал изматывающий. Во-вторых,  по здоровью в случае командирования в одну из стран третьего мира, то есть в Африку, на Кубу или в Юго-Восточную Азию (потенциально высокий оклад) трудно рассчитать своё здоровье. И это пишу я, в то время системно занимавшийся спортом. В-третьих, работа была довольно однообразной и не творческой, как скажем в том же НИИ вакуумной техники.

       Поэтому  я решил уволиться из В.О. «Проммашэкспорт»,  даже не имея, как говорится, запасного аэродрома в виде найденной работы.

   Подаю заявление по трудовому законодательству об увольнении по собственному желанию. Задерживать меня особо не стали. Как я понял, на курирование поставок оборудования в Иран, запланировали инженера из расчётного отдела А. Когут. Я  отрабатываю две недели и 20.08.1970 года увольняюсь с работы.

      Отдыхаю неделю, играю в теннис в Лужниках и на стадионе «Динамо-3». И затем  начинаю искать работу на базе  конструкторского и инженерного опыта. 

      Анализирую. В Тушино на  предприятиях авиационного направления мне не надо устраиваться, у меня другая специальность. Ищу работу в районе м. Сокол (тридцать минут на трамвае от дома). Обратился в отдел кадров предприятия на Ленинградском шоссе в расчете на какой-нибудь отдел вакуумной техники. В отделе кадров при мне работник звонит в одно из подразделений и просит подойти товарища Ц. (называет фамилию). Я тут же вспоминаю, что этот Ц. работал в НИИВТ в отделе испытаний того нашего отдела № 24 и мне он не нравился по поведению и уровню знаний. Я сразу покидаю отдел кадров.

     В районе улицы Усиевича вижу объявление на стенде проектного института требуются инжененры-конструкторы. Выходит на переговоры главный инженер, которому я рассказываю о своём творческом пути. Он сообщает кратко о направлении проектирования оборудования объектов и в принципе может принять меня на должность ведущего проектировщика с окладом 180 руб. Я сообщаю о принятии решения через несколько дней.

    Из ближайших для меня районов направляюсь в Марьину Рощу. На одном из заводских стендов  встречаю объявление о приёме инженеров-конструкторов. Как обычно после представления, чем ранее занимался,  ко мне для переговоров выходит главный конструктор. Он сообщает, что это завод  по выпуску бытовых холодильников, сейчас заменяют клееные полиэтиленовые панели  и  перерабатывают корпус под изоляцию из вспениваемых синтетических смол.  Сообщаю, что лично я этими смолами занимался ещё в 1967 году в НИИВТ, когда  спроектировал и в цеху изготовили холодильную камеру для сублимационной установки. Тогда по договору со Всесоюзным НИИ синтетических смол из г. Владимира мы получили два компонента (две бутыли) и на своё «мастерство» готовили термоизоляцию камеры вспениванием в два этапа. Поскольку при одном заливе на всю высоту камеры очень вероятно было бы вспучивание стенок из тонколистовой стали. Первое вспенивание прошло штатно, как говорят.  Для второго залива я сделал смесь с запасом по объёму и предусмотрел выпуск избытка пены через два  увеличенных отверстия. Тем не менее напор вспененной смеси был таков, что крепёжные болты плоской крышки не выдержали и «выстрелили» головками. Но мы тогда подстраховались. Главному конструктору разговор понравился и он предложил мне заполнить анкету и дожность ведущего инженера с окладом 180 руб. Я решил для себя ещё подумать.

    На следующий день в Марьиной Роще вижу на четырёхэтажном здании надпись «ВНИИторгмаш», то есть институт торгового машиностроения. Понимаю, что это НИИ по созданию оборудования для торговых сетей. Это, как бы, ближе к профилю моего диплома  «инженер-механик». Это НИИ открытого типа,  что меня даже устраивает  в плане свободы входа-выхода по режиму работы. Обратился в отдел кадров, заполнил и передал  анкету. Как и в других организациях я сразу просил предусмотреть оклад 180 руб, что объяснимо для женатого специалиста и с учётом моих предыдущих окладов. Через два дня на встречу вышел начальник технического отдела  Тараховский (И. О. подзабыл). Предлагает мне работу в качестве начальника сектора внедрения новой техники с окладом 180 руб. Я соглашаюсь. Потому что  специальность интересна и надо уже  устраиваться  в течение не более одного месяца. Потому что иначе теряется непрерывный мой стаж 11 лет, что необходимо для будущей пенсии и оплаты больничного листа в размере 100% в случае непредвиденного заболевания.          

 

    Глава 6.   Внииторгмаш  август 1970 — октябрь 1975.  К внедрению новой техники и к науке

 

    07 сентября 1970 году я назначен в технический отдел на должность врио начальника сектора внедрения научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ.

 

6.1. Сектор внедрения и сектор координации  НИОКР,  поворот в науку

 

     Впервые сажусь за стол руководителя. У меня в подчинении несколько инженеров.

   Направление работы мне объяснил Тараховский. В Москве и Московской области внедрены или планируются к внедрению образцы новой техники. 

Каждый инженер курирует один из объектов. Состав сектора был просто уникальный.

    Инженер Маслов, ростом 190 см, массой за сто кг, мастер спорта по регби, входит в состав команды «Слава», чемпиона СССР. Постоянно берёт рабочие дни за свой счёт и уезжает на матчи.  То на неделю, то на две, но с перерывами для учёта работы в институте. 

    Инженер по имени Гена (фамилию не помню). Отличается уникальной спортивной  растяжкой. Демостририрует по запросу  отпечаток подошвы над входной дверью в сектор. Весёлый парень, умеет работать слесарем, если надо.

    Старший инженер Виктор Николаевич, предпенсионного возраста, по званию майор, служил в качестве заместителя начальника какой-то колонии, рассказывает интересные случаи из  лагерной жизни.

    Инженер Кибицкая Галина, окончила институт народного хозяйства имени Плеханова. Работает «на побегушках», то есть ездит по организациям со служебными письмами от начальника отдела или директората института.

    Каждый из инженеров-мужиков «ведёт» какой-нибудь объект — образец новой техники от одного из профильных отделов ВНИИторгмаша. Составляет графики внедрения, в которых отражены сроки монтажа или заключительных испытаний. Обычно в период испытаний выясняются конструктивные или технологические недостатки, на устранение которых определяют сроки и ответственных.

   В принципе контроль за внедрением опытного образца новой техники осуществлял также конструктор этого образца, заведующий отдела-разработчика, которому принадлежала техдокументация на упомянутый образец.

     В общем, весёлая такая работа появилась у меня после ответственности по работе в В.О. «Проммашэкспорт» или в НИИВТ.

     В январе 1971 года в сектор был принят старший инженер Марк Владимирович (И.О. - по памяти), которому поручили какой-то объект для контроля этапов внедрения.  

      В начале зимы декабря 1970 года я  продолжал кататься  на беговых  лыжах по пригоркам в районе Покровское-Стрешнево и заезжал несколько раз в котлован в районе Братцево, поскольку жил тогда на Туристской улице. Купил специально две пары беговых лыж Львовской спортивной фабрики. И в течение месяца сломал две лыжины. Остался у меня один комплект. Мой институтский приятель Сергей Михеев  катался тогда  на горных лыжах на склонах  в районе Нагорной улицы, что напротив НИИВТ. Он мне предложил перейти на горные лыжи и дал попробовать прокатиться. Мне понравилось. 

    Сергей посоветовал для начала новой спортивной «карьеры» приобрести инвентарь   в комиссионке, которая находилась у метро «Кузьминки» . Там я купил сразу за 75 рублей (при зарплате тогда 180 руб) полный спорткомплект: лыжи со спецкреплениями, горнолыжные   ботинки и палки. Вышел в Братцево кататься 20 января 1971 года (запомнил дату, об этом ниже). И в это обычно морозное время началась необычная продолжительная оттепель. По технике спуска с горы лыжник делает непрерывно повороты, опираясь мгновенно на палку в одну сторону, затем слегка прокатившись, с опорой на другую палку разворачивает лыжи в другую сторону. При спуске образуется петлеобразный след. Однако слой снега на склоне был влажный и  при попытке поворота просто сползал под опорной лыжей, которая буквально тонула в борозде, и приподняться для выхода на поворот было невозможно. То есть катания с поворотами не получалось. Так я мучился больше месяца, приходя  на горку через день. Лишь в конце февраля наступили морозы, снег сделался рассыпчатым, лыжи стали скользить по поверхности склона.

    Гораздо позднее я узнал, что 19 января 1971 года  в Вологде в возрасте 35 лет был убит русский национальный поэт Николай Михайлович Рубцов, автор текста известной лирической песни «Я буду долго гнать велосипед...», песен «В горнице», «Журавли», «Звезда полей», нескольких сборников и член Союза писателей СССР. А позднее где-то «заклятые друзья» нашли и Рубцову присвоили текст стихотворения «Я умру в крещенские морозы, Я умру когда трещат берёзы...». Но не сходится пророчество с реальной тогда необычной оттепелью, плачем природы, чему бюро погоды и я были свидетели.

   25 февраля 1971 года меня вызывает Тараховский и сообщает о назначении  заведующим сектора координации научно-иследовательских и опытно-конструкторских работ технического отдела. Предыдущая заведующая Раиса Михайловна переведена на должность заместители начальника. Цель такого перевода мне не ясна, но возражать бесполезно. В составе сектора четыре женщины-инженеры и ведущий инженер, пенсионер по фамилии Железняк. Который был переведён во ВНИИторгмаш из министерства пищевой промышленности, видимо для  усиления уровня работы. В частной беседе Железняк мне сообщил, что когда его перевели с должности директора завода на начальника Главка, он спросил у своего предшественника, на кого ориентироваться в работе. Тот запросто ответил: «На подхалимов и карьеристов».

    Сектор координации курировал ежегодное планирование НИР и ОКР в отрасли торгового машиностроения, в том числе внедрение новой техники на заводах отрасли. Из подмосковных заводов ключевым в отрасли был Люберецкий завод торгового машиностроения, выпускавший прилавки для продовольственных магазинов. Но были и заводы, выпускавшие сложное оборудование для автоматизированных складов многосекционного хранения и выгрузки товарной продукции, а также для кассовых аппаратов системы самообслуживания.  В течение года проводилась так называемая координация планов, в том смысле, что сроки выполнения нередко сдвигались на квартал и изменялось-увеличивалось финансирование темы. Эти процессы должен был отслеживать сектор координации, которым фактически руководил зав. техническим отделом. Осенью каждого года проходило совещание по согласованию планов НИР и ОКР на следующий год в Москве.  Зачастую с претензиями к разработчикам по причинам срыва плановых сроков. 

    В сентябре 1971 года в Братиславе (Чехословакия) открывается выставка торгового оборудования, преимущественно стран Совета экономической взаимопомощи (СЭВ), то есть стран социалистического лагеря. В качестве  посетителей выставки направляется делегация из нескольких сотрудников ВНИИторгмаша, в том числе и я. Условия поездки, в основном, за свой счёт, кроме оплаты проезда в обе стороны. Из Москвы доехали до Бреста, где проводится замена колёсных пар с русской широкой колеи на европейскую более узкую колею под каждым вагоном поезда. Въезжаем в Словакию, которая тогда входила в состав Чехословакии. При первой остановке поезда слышу громкий вопрос какого-то местного парня: «Откель компани?» Понимаю по корню слов: «Откуда кампания приезжих?». С перрона отвечают: «Россия». Смотрю парень хмыкает, не нравится это. Я понимаю, что только недавно в 1968 году под флагом демократии велась антисоветская пропаганда, пришлось ввести советские войска для блокирования начавшихся репрессий против коммунистов страны и ожидаемого переворота.

  Осмотрели выставку в Братиславе, сфотографировали новые виды оборудования. И поехали на арендованном автобусе к Праге.

      В Праге остановились в гостинице. На следующий день экскурсия по городу. Видим знаменитый Карлов мост четырнадцатого века  через Влтаву, Из википедии: «По легенде,[2][3] согласно исследованиям чешского историка и астронома Зденека Горского ,[4][5] первый камень заложил Карл IV9.7.1357 в 5:31 утра. Эта дата и время были выбраны по рекомендации астрологов. Если записать числа следующим способом: 1 3 5 7 (год) 9 (день) 7 (месяц) 5 (час) 3 1 (минуты), то мы получим сначала восходящий, а потом нисходящий ряд нечётных чисел (палидром) В те времена очень большое значение придавали магическим цифрам. Заложенный в такой момент мост должен был выстоять столетия». В Праге множестводостопримечательностей, в том числе средневековые католические соборы. К слову, наши православные соборы и к примеру Кирилло-Белозерский монастырь, основанный Иваном Грозным, и Московские сорок сороков церквей, построенные в те же исторические времена не уступят по архитектуре Пражским. Или наоборот, Пражская архитектура мало уступает русской исторической.

   Посетили мы тогда какое-то предприятие по выпуску пищевого оборудования. Во время краткой остановки нашей группы к нам, озираясь по сторонам, подбегают чешские женщины примерно сорока-пятидесяти лет и говорят: «Мы за Россию!» И тут же убегают. Понятно, что после 1968 года продолжаются моральные преследования тех из гражданского населения, которые не хотят, чтобы страна ушла из социалистического лагеря и союза с Советской Россией, тогда в форме СССР. Лично я тогда знал, что в Чехии во время войны промышленность и, значит, рабочие выпускали танки для фашистской Германии. Никакого партизанского движения не было и в помине. Известно, что 8 мая 1945 года была попытка восстания против фашистов, участников которых от гибели спасли советские танкисты, которые  ночным маршем из Берлина успели в Прагу. И это за несколько часов до подписания акта капитуляции фашистской Германии.

     Наш автобус направляется к западной границе Чехословакии. По пути водитель останавливается в местечке, где работает завод фирмы  «Мозер» по производству знаменитого чешского хрусталя и стеклоизделий. Глаза буквально разбегаются от красоты. Раздумываю, что прикупить. Водитель торопит каждого: «Берите любое. Не пожалеете!» И он прав. Я купил шесть бежевой расцветки бокалов. Заглядываешь в полость бокала и видишь такую игру света, как будто бокал полон вина или напитка. Мастерски изготовлено.

   И вот мы вьезжаем в знаменитый город-курорт «Карловы Вары». Центральной и наиболее живописной улицей города считается Стара Лоука: старинные таунхаусы на северном берегу реки Теплав в окружении вечнозеленых холмов. Город представляет собой какой-то разноэтажный калейдоскоп с расположением домов то у берегов реки, то  как на горном плато, вызвышающихся над центральным бульваром. В городе колонады, дома готической архитектуры, костёл. Из википедии: «В городе находится великолепный храм святых апостолов Петра и Павла 1898 года. Несмотря на то, что церковь расположена в районе, известном своими невероятно красивыми виллами в стиле модерн, ей удаётся выделиться из общего фона благодаря своим высоким золотым куполам и голубым сводам крыши. Церковь была построена на средства богатых россиян, посещавших курорт. Внешний вид заимствовал типичные черты дизайна русских церквей XVIIстолетия, поэтому храм в разрезе имеет форму креста. Интерьер церкви столь же привлекателен, как и его внешний вид: особое внимание привлекает барельеф Петра Великого, многочисленные фрески и большая деревянная стена с иконами и картинами».

       Прошли мы по нижней терассе вдоль реки и по набережной города, так и не рассмотрев из-за нехватки времени многие достопримечательности. 

      На автобусе возвращаемся в Прагу и остаёмся ещё на день в городе. Затем на автобусе возвращаемся в Братиславу. Садимся на поезд до Москвы. По сторонам чистые как на  картинке поля, где  разгуливают непуганные фазаны. В Бресте снова смена колёсных пар под вагонами и далее едем на Москву.  

      В своей работе технический отдел контактировал с планово-экономическим, который возглавлял Александр Александрович Сак-Шак. Работа по координации планов НИР и ОКР была довольно монотонной и бюрократической.

     Осенью 1972 года меня вызывает директор института Касатиков Иван Петрович  и предлагает возглавить профком института.  Так как действующий руководитель потерял доверие. Я соглашаюсь. На профсоюзной конференции (что обычно запланировано) выбирают состав профкома, а на заседании профкома выбирают председателя. Для ВНИтрогмаша ввиду малой численности организации установлена должность председателя,  не освобождённого от основной работы. Почти весь предыдущий состав прокома остаётся без изменений. Таким образом, я вхожу в так называемую тройку руководителей института в составе директора, председателя парбюро и председателя профкома.

   По заведённному плану профсоюза работников машиностроительных отраслей предусмотрена профсоюзная учёба на месяц для вновь избранных проф. руководителей. В январе 1973 года приходит  письмо на имя директора ВНИИторгмаш  о направлении Кириенко Ю.И. на учёбу-семинар  с отрывом от работы. Меня ставят с известность и я еду на станцию «Правда» Ярославского направления Московской железной дороги на Центральные Профсоюзные курсы в пос. Правдинский. Целый месяц участники курсов слушали лекции о нюансах профсоюзной работы. После собеседования получили зачет по полученным знаниям. Профсоюзная работа начала затягивать, с отчётами надо ездить в орготдел Центрального Совета профсоюза. Однажды там предложили турпоездку в Югославию-Румынию за счёт профсоюза, это было предусмотрено для профруководителей.  Я, конечно, согласился.   Небольшую сумму за валюту каждый платил, поскольку в то время Социалистическая Федеративная республика Югославия (кратко — СФРЮ) при соцалистической форме собственности и при развитых производстве товаров народного потребления, структуре туризма и торговле с европейскими странами,  причислялась по валютному уровню к капстранам. Но страна исторически была многорелигиозной и многонациональной, хотя этнически все народы считались южными славянами.

  В конце апреля наша тургруппа в составе 30 профактивистов машиностроительных НИИ и предприятий направилась  самолётом в Белград. Один день мы провели тогда в православном Белграде, осматривая достопримечательности города, расположенного на великой реке Дунай.  Южные  славяне с одним древним языком и близкими диалектами веками боролись с католическими и турецко-османскими нашествиями, с попытками ассимилировать южных славян и обратить их в католичество и мусульманство. Католичество приняли Хорватия и Словения, мусульманство - боснийцы.  Жестокая борьба со стороны православных сербов и черногорцев велась с гитлеровским фашизмом, которую возглавил Иосип Броз Тито, руководитель компартии Югославии, по национальности хорват. Ему в конечном итоге удалось тогда после 1945 года создать единое государство южных славян.

    Из Белграда наша делегация направляется в самую высокогорную республику Югославии — Черногорию, в город Цетине, который считается одной из «столиц» страны наряду с Подгорицей.  Цетине расположен на высоте 800 метров над уровнем моря, был основан в XIIIвеке и имеет богатую историю борьбы за независимость страны. Там нас встречает переводчица и представитель администрации, мужчина лет тридцати. Завязывается интересная дискуссия. В ходе беседы на вопрос о семье черногорец говорит, что у него один ребенок. На что переводчица замечает,  что у него есть ещё две дочери. «Это не считается», заявляет черногорец. Переводчица поясняет, что в Черногории муж считает за детей только сыновей, потому что  они являются воинами. Ждёт от жены ещё сыновей. Наши женщины тут замечают черногорцу, что детей и сыновей рожают вообще-то женщины и его дочери в будущем. Но черногорец остаётся при своём мнении.  

    Переночевав в Цетине, мы на автобусе направляемся к морю. Из окон автобуса видно, что дорога непрерывно петляет от одного обрыва к другому при чуть ли не вертикальном спуске с горы. Внизу синеет море. Некоторые женщины при каждом повороте с резкими тормозами автобуса нервно вскрикивают. Здесь у автобуса нужны обязательно надёжные тормоза, потому  что остановки производятся перед самым обрывом. Водитель останавливает автобус и через переводчицу предлагает желающим начать спускаться пешком по этой дороге. И добавляет, что так всегда поступают немецкие туристки и туристы. Просыпается русская и советская гордость у профактивистов из СССР и все отказываются от предложения водителя. Десятка два  поворотов проходят на тормозах с характерным  скрежетом.  Наконец выезжаем на более или менее пологий спуск и на побережье у местечек Котор  и Херцег-Нови. Останавливаемся в гостинице на несколько дней. У каждого курорта здесь несколько пляжей, преимущественно галечные, как в Коктебеле.

   На берегу Адриатического моря в этом холодном апреле мы решили искупаться принципиально. Купили бутылку виньяка (вино типа коньяка), взяли по бутерброду. Утром, после завтрака в гостинице, пришли на пляж, хорошо оборудованный для пляжников. На берегу — никого, не сезон это для теплолюбивых европейцев. У проходящего мимо черногорца спрашиваю: «А здесь кто-нибудь купается?» Он отвечает: «Никто, кроме русских». Разделись мы. Каждый при плавках. Попробовал воду,  холодная очень. Решили, чтобы не простудиться, принять по полстакана напитка. Выпили с оглядкой, не знаем какие тут законы. Захожу в воду. Иду вперёд — в  море. Прохожу метров двадцать, глубина по колено, холодина. Падаю в воду, окунаюсь таким способом, плыть не получается. Друзья также окунаются. Бежим к настилам на пляже, к банкетному столу. Срочно наливаем по полстакана и принимаем народное лекарство от простуды. Теперь можно в автобиографию записать, что окунулся в Адриатическом море, в Черногории.

    На берегу расположены санатории, которые пустые. Ещё не сезон для валютоносителей. В санатории есть тёплые бассейны с морской водой. Случайно узнаю, что можно заплатить за сеанс советским значком. Ещё в Москве и по вьетнамскому опыту взял несколько значков.  Таким способом расплатились три раза за бассейн, немного валюты сэкономлено.

    Из Черногории выезжаем в горы,  в Боснию и Герцеговину, в столицу этой республики, г. Сараево. Город перед первой мировой войной  был многонациональным (боснийцы, сербы, хорваты, евреи) и многоконфессиональным (костёл, мечеть, синанога, православная церковь) Кратко из википедии: «В 1908 году власти Сараева с радостью восприняли аннексию Австро-Венгрией Боснии и Герцеговины. 28 июня 1914 года в Сараево  членом организации Млада Босна Гаврилой Принципом был убит наследник австрийского престола эрцгерцог Франц Фердинанд, прибывший в город наблюдать за военными манёврами. Убийство послужило поводом для начала Первой мировой войны, и вызвало двухдневные сербские погромы...».  Обвинили почему-то сербов, как всю нацию. Это была провокация, ищите и найдёте, кому это выгодно было. Австро-Венгрия предьявила ультиматум с разооружением почему-то православной Сербии, в которую Сараево не входил. Сербия  отклонила ультиматум и войска Австро-Венгрии начали наступление. Царская православная Россия вступилась за Сербию и объявила войну католической Австро-Венгрии, за которую вступилась католическая Германия, хотя во главе её стоял Вильгельм, двоюродный брат  Николая II. Началась континентальная религиозная война, которую потом Ленин и большевики назвали империалистической. Англия отсиживалась на островах, формально в союзе с Российской империей. США были за океаном. В Сараево на  улице, на месте  убийства эрцгерцога отображён отпечаток ног Гаврилы Принципа. То же своеобразная достопримечательность. В Сараево мы группой посетили костёл, в котором были залы для католиков и  выделено помещение для молитв иудаистов. Недалеко высились башни мечети. То есть город был пёстрый во всех смыслах. Затем мы выехали в горы, в один из мусульманских районов с мечетью, расположенной на горе.  Нам переводчица не рекомендовала заводить какие-либо беседы. На местном рынке продавались местные кустарные  изделия  (кувшины, чеканки-картины из листовой меди и др.)

   Из Боснии мы переехали в Хорватию, в приморскую столицу республики, город Сплит. Остановились на сутки. Море было тёплое и даже женщины нашей группы рискнули принципиально окунуться. Затем посетили Дубровник, красивейший приморский городок с богатейшей историей от 7-го века, см. википедию.  Название города происходит от славянского «Дубрава». При подъезде к городу видишь почти сплошное полотно-картину из красных крыш одно- и  двухэтажных домов самобытный архитектуры. В городе было множество магазинчиков. Я искал и нашёл теннисную ракетку фирмы «Адидас», очень удобную, хорошо уравновешенную для игры в большой теннис; резко снижается нагрука на локоть и кисть руки во время удара.  На береговых причалах пришвартованы лодки разного калибра и предлагается  рыба любого вида и на любой запрос.

     Из Дубровника  вернулись в Белград. Оставалось у нас два дня в городе. Однажды мы вдвоём (так рекомендовали ходить везде во избежание любых провокаций от неизвестных лиц) зашли в магазин. Я спрашиваю какой-то товар по-русски. Мне отвечает продавщица по-сербски. Ещё вопрос. Ещё ответ. Всё было понятно. Рядом какая-то сербка спрашивает продавщицу: «А шо русске разуме сербске?». А я отвечаю: «Разуме, разуме». Действительно корни слов у нас фактически одни из старославянского. И есть ведь у нас слово «Разум».

   В ходе поездки у нас образовались группки по интересам. И кто-то из нашей кампании предложил посетить клуб со стриптизом. Что негласно тогда  не рекомендовалось. Хотя все  мы, как советские служащие, были из открытых организаций, закрытой информации у нас не было. Мы с приятелем пошли в клуб после обеда. Для конспирации я начал разговор по-немецки: «WirmoechtenheuteIhrKlubbesuchen” («Мы хотели бы сегодня Ваш клуб посетить»).    Местный сербский служащий задал по-немецки спецвопрос, на который сложно было быстро ответить. Я перешёл на русский, зная, что сербы в большинстве владеют нашим и вообще очень хорошо к русским относятся исторически. Серб назвал своё имя Никола и  сказал, что  зарезервирует нам места на шестерых любознательных. Надо только заплатить за бутылку виньяка от клуба по слегка завышенной цене и стоимость входного билета по их динарам будет уменьшена в два раза. Мы согласились сразу и расстались до вечера.

      Соблюдая некоторую конспирацию, наша кампания разделилась на пары, будто для вечерного моциона по Белграду. Перед началом представления мы встретились у  клуба, вызвали Николу, рассчитались за вход и вошли в зал. Никола проводил нас в отдельный кабинет, на шесть персон. Посреди стола красовались бутылка виньяка и шесть бокалов. Осмотрел зал. Шесть первых столиков, размещённые около подсвеченной снизу площадки для выступления стриптизёрш, были заняты какими-то чёрноволосыми заказчиками в цивильных костюмах, видимо из мусульманского нефтяного мира. Описывать ход программы стриптиза смысла особого нет, сейчас такое примерно  процветает, предполагаю,  в каких-то ночных клубах. Назвать то представление можно порнухой по всем тем телодвижениям, которые демонстрировали стриптизёрши. По тому времени, а это 1973 год — мне хотелось узнать, чем это пичкают молодёжь в Югославии, в той славянской стране тогда с вековыми традициями, но  с меркантильным уклоном. Хотя отношение к русским было очень хорошим  в связи с недавней победой над фашизмом и избавлением православных сербского и черногорского  народов Югославии от геноцида. Уже тогда была видна лоскутность объединения народов Югославии, разделённых по религиозному признаку: православные сербы и черногорцы, католики —  хорваты и словенцы, мусульмане — боснийцы и смешанная религия у македонцев. И никто не хотел отказываться от своей вековой религии.

   Из Белграда мы выехали в Румынию, во главе которой тогда находился  Чаушеску. В Румынии ведущая религия — Православие. Но почему-то к русским отношение нехорошее. Не случайно Румыния воевала на стороне гитлеровской Германнии, которая тогда отдала румынам в управление Одессу. В Румынии мы остановились в городе Тимишоара, в котором проживало тогда много немцев и издавалась газета на немецком языке. У нас было полтора дня в городе и мы ходили по магазинам, растрачивая последнюю валюту. Я купил там две вазы из китайского фарфора.

    Переезжаем румынскую границу и все безмерно рады оказаться в СССР. За границей  хорошо, а у нас лучше.

       После загранпоездки моя работа в секторе координации шла своим чередом. В бытовом плане: летом играл в теннис, занимался домашними делами.   

    Однажды в июле зашёл для знакомства к учёному секретарю ВНИИторгмаша Крикунову, кандидату технических наук, в то время пенсионеру. Он меня спросил, а какие у меня планы на будущее. Я ему откровенно рассказал, что плыву по течению. Летом, осенью играю в большой теннис, это моё хобби, стал кататься на горных лыжах. Крикунов выяснил, что я окончил МТИПП, инженер-механик по специальности и что работал 9 лет конструктором. Он предложил мне поступать в  аспирантуру ВНИЭКИпродмаш — Всесоюзный  научно-исследовательский и экспериментально-конструкторский институт продовольственного машиностроения, на специальность «пищевые машины». Во ВНИИторгмаше не было своей аспирантуры ввиду отсутствия  докторов наук и научного Совета. Я ответил, что позабыл все предметы по механике за эти годы, у меня была в институте узкая специализация — это  машины для элеваторного хозяйства и мукомольного производства. И мне уже 36 лет, какая наука может быть для меня. Но Крикунов настаивал, что всё ещё впереди. В общем, он меня уговорил. Тем более, что  на подготовку к экзаменам предоставляли две оплачиваемые недели.  Я только попросил выяснить, как к этому отнесётся директор института. Через два дня Крикунов сообщил, что директор не возражает, тем более он сам готовит докторскую диссертацию.

     Я срочно взял в библиотеке справочник по математике авторов Бронштейн и Семендяев. Пришлось вспоминать формулы синус, косинус, тангенс и котангенс, математические функции, нормальный закон распределения и др. Из учебника по теории машин и механизмов — скорости, ускорения, типы механизмов, моменты инерции, коэффициенты трения качения и скольжения для видов материалов и др. Проштудировал издание «Пищевые машины», автоматизация процессов. В общем, срочно прошёлся по техническим предметам механического факультета МТИПП и конструкциям пищевых  машин.  Хорошо, что свежи в памяти свойства металлов и материалов по практике конструирования в НИИ вакуумной техники.

     В сентябре сдаю экзамены по специализации «пищевые машины» и  меня принимают в аспирантуру ВНИЭКИпродмаш. В связи с изменением направленности моей работы пишу заявление о переводе в специализированный отдел по  механизации технологий.

    29 октября 1973 года меня назначают на должность заместителя заведующего отделом механизации  плодовощных баз и спецоборудования .

 

6.2. В отделе механизации и поиск направления в науке.  

 

    Заведующим  отделом механизации  был в это время Старостин Виктор Александрович, выпускник МТИПП одного года со мной, но по технологической специальности «мукомольно-элеваторное оборудование», то есть он не проходил обучение по машиностроительным специальностям. Вообще-то в институте была своего рода иерархия по гонору умственного развития и знаний студентов одного курса-года поступления. «Высшим» классом считали себя будущие инженеры по автоматизации, следующие —  инженеры-механики, затем технологи, затем экономисты. Потому что «инженеры-автоматчики» считали, что работу экономистов они всегда смогут освоить и выполнить, а экономисты — работу автоматизации и механизации — никогда без технических специальных знаний и  уровня мышления.

     В структуре отдела  была лаборатория машин по механизации плодоовощных баз, которой руководил кандидат технических наук Ландау (И. О. — не  помню). Он защитил диссертацию по теме создания машины для резки кочанной капусты, в которой велась резка всего кочана вместе с кочерыгой и её прожилками при подаче в квасильную ёмкость. Экономический эффект был обоснован на использовании для квашения всего кочана с кочерыгой. А одни технологи считали это не главным по вкусовым качествам для покупателя, а другие — что нельзя в квашеную капусту допускать кочерыгу из-за её негативных  свойств и жёсткости.

      В отделе за кульманами работали инженеры-конструкторы разной квалификации. Отдел вёл создание поточных линий и отдельных машин для московских и городских плодоовощных баз. Как конструктору с многолетним опытом мне было легко работать с сотрудниками. Некоторые инженеры имели всестороннее технические образование и хобби. Инженер Кучинский прекрасно разбирался в часовых механизмах, ремонтировал часы сотрудникам за несколько минут. Он  подрабатывал в выходные дни. Через два года он ушел из отдела и возглавил одну из часовых мастерских.

    Для аспирантуры ВНИЭКИпродмаш я выбрал тему «Исследование и создание конструкции для механизации товарной обработки клубней картофеля на плодоовощных базах». То есть, механизация после поступления товарной массы из сельского хозяйства. Тема вписывалась в тематику отдела. Для первого года обучения достаточно было выбрать тему будущей диссертации и составить план работы. Что я и сделал. В ноябре месяце я обратился к директору с просьбой освободить меня от должности председателя профкома в связи с новой специализацией, аспирантурой  и удалённостью места работы отдела от основного здания и коллектива нститута. Директор согласился, предложив войти в новый состав профкома в качестве заместителя и для «плавной» передачи профсоюзной документации новому председателю.

    В те времена в системе торговли, которую обслуживала отрасль торгового машиностроения,  в качестве перспективного способа реализации товаров был принят метод самообслуживания. Плодоовощная продукция должна была   доставляться с баз в розничную торговлю в расфасованном виде в таре-упаковке. Для фасовки и упаковки планировалось создание ВНИИторгмашем и КБ отрасли автономных поточных линий для фасовки и упаковки картофеля, моркови, лука, фруктов в сетку, фруктов в термоусадочную плёнку, для фасовки квашеной капусты и солёных огурцов в пакеты. Линии планировались для производственных комплексов и на плодоовощных базах. Тогда в качестве обзорной я написал статью (в соавторстве с В. А. Старостиным) «К вопросу механизации производственных процессов в плодоовощной торговле», которая была опубликована в сборнике трудов ВНИИторгмаша № 20, 1974 год. Одновременно надо было представить научную статью о выборе параметров для одной из машин линии фасовки картофеля. Пришлось окунуться в математику, я стал изучать физико-математические параметры (свойства) клубней картофеля, что было необходимо для выбора калибрующих зазоров в машине. Тогда написал статью «Определение вероятности калибрования плодов по форме, аппроксимируемой формой эллипсоида вращения в машинах со щелевидным зазором». Статья была опубликована в сборнике трудов № 23, 1975 г.    

     Нужно отметить, что в институте исследовались и решали некоторые довольно сложные проблемы. Приведу  названия некоторых статей: «Механизм выдачи сдачи разменной монетой, работающий по команде  кассового аппарата», «Система управления комплексом автоматизированных складов», «Исследование основных элементов перфорирующего устройства автомата для продажи карточек «Спортлото», «Использование ЭВМ ЕС-1020 для механизации и автоматизации научного и инженерного труда». Таким образом, как пример, даже в те советские времена (1973-1975 г.г. во время моей работы во ВНИИторгмаше) инженеры решали задачи высокой технической сложности. А уж какие темы-проблемы разрабатывали  исследователи и конструкторы  в НИИ и КБ других более сложных промышленных отраслей, читатель может себе представить.  

    В отделе механизации по роду работы узнал о переводных публикациях по новой зарубежной технике для пищевой промышленности в журнале, который выпускал Всесоюзный институт научно-исследовательской технической информации (ВИНИТИ), который был   расположен в районе метро Сокол. Приехал в ВИНИТИ и обратился в отдел информации для пищевой промышленности. Там я сообщил о знании немецкого языка и с просьбой о предоставлении оплачиваемых переводов. Редактор  отдела информации для оборудования пищевого и торгового машиностроения предложила мне делать рефераты статей из журналов на немецком языке. Меня оформили как внештатного эксперта, выдали пятнадцать копий статей и предложили за две недели сдать напечатанные рефераты (краткие аннотации) по каждой статье. Я во время сделал эту работу. Поскольку каждая статья оценивалась (от объёма моей аннотации и объёма исходной статьи) в среднем по 3 рубля, я получил 45 рублей. Деньги переводились на  сберкнижку, которую я оформил и затем сообщил о номере счёта в ВИНИТИ. Таким образом, почти системно два раза в месяц  получал заказ и сдавал во время рефераты. Вначале работа была очень напряжённой. Надо было освоить немецкую терминологию по профессии для ускорения понимания каждого текста, находить и читать базовую часть текста о новом агрегате или машине и  формулировать текст реферата. В результате такой постоянной работы я был в курсе новой  технической информации.   

    С 1974 года ВНИИторгмашу и отделу был поручен авторский надзор за реализацией постановлений Госкомитета по науке и технике СССР по вводу в эксплутацию поточных линий по выпуску пищевых полуфабрикатов для товарных сетей. Оборудование для этих линий было поставлено от предприятий пищевой промышленности СССР на специально построенный пищекомбинат в г. Алитус Литовской ССР. Возможно перевод в отдел механизации был связан с моим техническим образованием в МТИПП и конструкторской работой. Летом из ВНИИторгмаш в Алитус была направлена группа  для контроля монтажа оборудования линий. Мне поручили возглавить эту группу, в которую входили два механика со слесарной подготовкой.

     В Алитусе мы поселились в центральной уютной трёхэтажной гостинице, как ценные для республики специалисты.

    В гостинице жили также несколько молодых инженеров из ФРГ, которые курировали проект и поставку оборудования для домостроительного комбината. Через каждый месяц состав немцев менялся. Интересно, что молодые литовки старались познакомиться с немцами, но с серьёзными намерениями. И действительно несколько немцев женились на литовках и вместе уехали тогда в ФРГ. Во время командировки я принципиально не контактировал с немецкими специалистами. Во избежание каких-либо претензий в будущем.

     В Алитусе нам по паспортам СССР выдали местные удостоверения, в которых фамилии были записаны на литовском языке (латинице) и к каждой фамилии кадровики добавили литовские окончания  «us»  или   «as». Например, моя фамилия была записана и звучала «Kirienkous». Какая была цель такой интерпретации, можно только догадываться? Интересно, что в Литве, насколько помню, нет различий в написании и произношении фамилий для мужчин и женщин, для мужа и жены.

     На комбинате в огромном цеху стояли параллельно три поточных линии. Одна —  для производства замороженных мясных бульонов, базой которой был пищевой котёл литров на триста для варки костей с недообрезами мяса. Недостатком конструкции оказалась закупорка выходного трубопровода пищевыми фрагментами от вывариваемых костей. Другая линия — для выпуска мясных полуфабрикатов, в основном, из фарша, базой которой была жаровня. К ней не было особых претензий. Третья линия — для производства полуфабрикатов гарнира, в которой была конусная ёмкость с зелёным горошком. После расфасовки упаковка должна была идти на замораживание. При первом опробывании ёмкости выяснилось, что горошек не высыпается на ленту линии,  застопоривается в горловине из-за давления верхнего слоя. Известен эффект «зависания»  сыпучей смеси  в конусообразном отверстии даже увеличенного диаметра, почему-то не учтённый разработчиками. Этот дефект и  другие были отмечены в протоколе испытаний, который я передавал сразу после командировки в директорат. Для последующей передачи разработчикам в КБ,  изготовителю и другим  организациям-исполнителям.

     Во время этой летней командировки мы ходили иногда в выходные на пляж у реки Неман. Река при ширине всего двадцать метров имеет очень быстрое течение, так что при  заплыве вперёд на десять метров возвращаешься на берег при хорошем кроле через метров пятьдесят от места старта. Погода резко изменчива. Часов в десять идёшь на пляж. Через двадцать минут солнце прячется за огромное облако. Идём обратно. У гостиницы солнце выходит из-за туч. Идём опять к пляжу. Через двадцать минут солнце заходит. Идём обратно. Солнце около гостиницы выходит из облаков. Такую  смену погоды «солнце-облако — туча-солнце» наблюдалось постоянно.

     На пляж мы перестали ходить. Отсиживались в гостинице, играя в шахматы на интерес. Мой противник прилично играл для уровня любителя. Я с ним играл под «дурачка», ходил в дебюте пешками на одно поле, коней и слонов расставлял на свободные поля, вроде как в глухой защите, делал рокировку.  Противник лез в атаку и в его позиции образовывались «бреши». Тогда я резко выводил свои фигуры на атакующие позиции, выигрывал «материал» или ставил «случайный» мат.  Противник удивлялся, рассчитывался бокалом вина в буфете и пытался через пару часов взять реванш. Так он ничего и не понял в той игре в кошки-мышки.

     Напротив окон номера гостиницы находится костёл. По выходным наблюдали интересную картину. От загса, что находился рядом, процессия в составе жениха и невесты, за ними  парами, держась за руки,  девушки и парни, несколько девочек и мальчишек лет по тринадцать, шли в ближний  костёл на венчание брачной пары. Я поинтересовался у местной, что означает процессия. Она мне объяснила, что следом идут будущие жених и невеста. Прекрасная традиция. Нам в России она необходима для создания крепких духовно семей. 

    Однажды, в пятницу,  мы вдвоём после работы в этой командировке, часов в шесть  вечера зашли перекусить в местный ресторан. Никого из посетителей не было. Нас очень неохотно посадили за столик и сразу подали заказ. К 19 часам стала собираться публика, почти все молодёжь. Быстро были заняты почти все столики. Появился оркестр. Заиграла лёгкая музыка, никакой свистопляски, как у нас. Через пару минут один молодой человек приглашает сидящую рядом девушку. Подходит, отодвигает её стул, девушка выходит, оба танцуют, беседуют. Закончился танец. Девушка берёт парня под руку, они возвращаются к столу. Молодой человек отодвигает стул девушки. Она подходит к месту, парень пододвигает её стул, девушка садится. Парень отодвигает свой стул, занимает место рядом. Я наблюдал всю эту процедуру с определённой завистью. Можно, конечно, говорить о чопорности прибалтов, но в такой вежливости к своим подругам им не откажешь.      

     Летом 1974 года произошёл в отделе необычный случай.

    Зав. лабораторией Ландау пишет заявление на очередной оптуск, который у него как у  кандидата технических наук, составляет 36 рабочих дней (расчёт с учётом субботы). Старостин как зав. отделом, возражает и предлагает Ландау сократить отпуск из-за выполнения работ. Ландау переписывает заявление на 24 рабочих дня и уходит в отпуск. В положенный рабочий день Ландау не появляется на работе. Старостин только что ушёл в отпуск и оставил руководство на меня, как заместителя.  Я звоню Старостину и тот удивлён. Получаю номер телефона и звоню Ландау. Тот сообщает, что у него отпуск подписан на 36 рабочих дней и он выйдет через две недели. Старостин удивляется и говорит, что он подписывал только на 24 дня, просит  заехать в отдел кадров и выяснить, что написано в заявлении.    

      Я приезжаю (наш отдел работал на другой территории института) в отдел кадров и вижу в заявлении два фрагмента текста разной толщины письменного  шрифта. Один — на 24  дня и другой ниже более убористым текстом: «прошу предоставить также отпуск на 12 рабочих дней». Подпись «согласен» Старостина стоит вверху заявления Ландау, и там же подпись директора «в отдел кадров», то есть на приказ об отпуске. Я сообщаю об этом Старостину. Он говорит, что это фальшь.

     В день выхода Ландау на работу Старостин приезжает и показывает ему то поданное  заявление на отпуск. Ландау настаивает, что Старостин подписал ему 36 рабочих дней. Старостин опровергает.  Ландау упирается. 

   Тогда Старостин выезжает к директору И. П. Касатикову и показывет текст заявления.  Директор вызывает Ландау, который настаивает на своём. Тогда директор  говорит, что придётся провести графическую экспертизу. Ландау понял, что его схватили за руку. Это скандал, потеря репутации, грозит увольнение по статье «за недоверие». На следующий  день Ландау срочно подаёт заявление об уходе. Ему идут навстречу.  И через месяц он уезжает в Израиль.

   Его друг, инженер Маурит из лаборатории сказал, что всё это от Ландау  было непорядочно. Надо было покаяться у директора и перед Старостиным. И, возможно, продолжал бы работать.     

      Во время следующей командировки в Алитус через два месяца наша группа участвовала в новых испытаниях поточных линий. Которые проходили  при явной незаинтересованности литовских руководителей. И опять работа закончилось составлением протокола об устранении обнаруженных недостатков и с некоторыми принципиальными требованиями литовской стороны. Местный ведущий инженер пригласил меня в другой цех комбината. Там была линия прессовки мясных изделий и их копчения. Дали мне образец копчёный попробовать. Такого я никогда не ел. И инженер сообщил, что эта продукция идёт в правительсво и в частную торговую сеть.  При приватном разговоре этот инженер  мне сообщил, что как только будет оформлена приёмка  линий, уляжется информкомпания в прессе, через два месяца будет заказано другое оборудование из ФРГ и наши линии будут демонтированы. Их народному хозяйству нужны были только построенные производственные здания. Чуть позднее я видел копию Постановления ЦК КПСС и Совета министров СССР о создании этих поточных линий в Литовской ССР, а также о строительстве для персонала комбината жилищного, бытовых и спортивного  комплексов,  подъездных путей к комбинату и что-то ещё. Кстати вся реализация проекта  велась за счёт материалов из СССР, то есть из Советской России примерно  на 90%. Но на этом тема приёма поточных линий  ещё не заканчивается.

    В десятых числах декабря я один, как Представитель ВНИИторгмаша,  был снова командирован в Алитус для участия в приёмных испытаниях. Были ещё два представителя от заводов-изготовителей машин, входивших в линии. После проведения испытаний с выявлением погрешностей в конструкциях машин, литовские представители отказались принимать оборудование и подписывать акт о приёмке к производству до устранения замечаний. Примерно 20 декабря я возвращаюсь в Москву и сообщаю о ситуации. Однако в конце планового года уже были составлены акты ВНИИторгамаша о завершении работ. Акты имели четыре основных подписи. Акт подписали зав. техническим отделом Тараховский, зав. плановым отделом Сак-Шак, зав. экономическим отделом. Недоставало только подписи заведующего отделом механизации плодововощных баз и спецобрудования. Старостин оказался на больничном. Подписывать акт должен был я, как заместитель заведующего. Я объяснил Тараховскому и Сак-Шаку, что работа не выполнена ввиду отказа литовских представителей от приёма испытаний поточных линий и необходимости новой доработки конструкций. Но на меня нажимали в связи тем, что весь ВНИИторгмаш лишится годовой премии. Я отказался категорически. Меня вызвали к директору. Там я объяснил причины отказа. Директор всё понял и дал указание плановому отделу принять меры. А надо было предвидеть эту ситуацию (я предупреждал о позиции литовской стороны) и во время, за полтора месяца до окончания квартала и календарного года обратиться в Министерство с обоснованием переноса срока сдачи объектов.

    В общем, руководители отделов сумели в Министерстве и в Госкомитете по науке и технике задним числом сдвинуть и отложить приёмку поточных линий на целый год, то есть на конец 1975 года. Премии в институте  все получили.

   Наступил и идёт 1975 год. Какие-то КБ и заводы-изготовители, надо полагать, ведут корректировку и перепоставку дефектных агрегатов в Алитус. Информации никакой не имеется. А сроки опять приближаются.

    В этот период  я занимаюсь курированием конструкторских работ и текущей оргработой по согласованию планов финасирования работ в отделе и исследованиями по теме предполагаемой диссертации. На имеющейся линии фасовки картофеля была установлена калиброчоная машина, которая не смогла обеспечить диапазон довешивания упаковки в сетку до 3 кг с точностью по массе 60 г. (это по условиям техзадания на линию). При перевешивании дозы  автомат срабатывал и сетка оказывалась бракованной. То есть порочной была сама постановка условий дозирования.

      На 1975 год моей темы по разработке конструкции новой  калибровочной машины  не было.  Мне говорят хорошие знакомые, чтобы я не рассчитывал на Старостина, зачем ему такой, как я, будущий кандидат наук и конкурент на должность зав.отделом. Нужен я только как исполнитель по оргработе в отделе.

     Летом 1975 года одним из громких событий было сообщение о  полёте космических кораблей советского «Союза» и американского «Аполлон». Из информации по радио и телепрограммам сообщалось о стыковке кораблей  17 июля. Поскольку я тогда ещё занимался периодически филателией, узнал о выпуске почтовых марок об этом событии, то поехал на Московский центральный почтамт на первый день гашения марок. Отстояв большую очередь, купил наборы марок и конвертов  по программе «Союз-Аполлон» и получил гашение специальным штемпелем почтамта. На почтамте случайно  встретил заместителя директора ВНИИторгмаш к.т.н. Ю. С. Костылёва, который недавно перешёл на работу в институт и приехал на гашение марок.

     Сообщалось о расстыковке  модулей 19 июля 1975 года, раздельном возврате кораблей на землю и о совместной деятельности в области освоения космического пространства. Это событие признавалось как технический прогресс после сообщения США о полёте на луну в 1969 году, высадке тогда  американских астронавтов на луне, вылета лунного модуля с поверхности луны, стыковки с основным модулем типа Аполлон, вращающимся вокруг луны, и возврата на землю. Многие телезрители  видели кино об этом полёте. В интернете можно увидеть совместный снимок уже на земле трёх американских астронавтов  на фоне флага США и двух советских космонавтов на фоне флага СССР после полёта.

  Из политических событий  лета 1975 года надо упомянуть (из википедии):  «Заключительный акт Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе[1] (англ. Final Act of the Conference on Security and Cooperation in Europe), также известный как Хельсинкский заключительный акт (англ. Helsinki Final Act), Хельсинкские соглашения (англ. Helsinki Accords) или Хельсинкская декларация (англ. Helsinki Declaration) — документ, подписанный главами 35 государств[2] в столице Финляндии Хельсинки 30 июля — 1 августа 1975 года. Совещание было созвано (1973) по предложению социалистических государств — участников Варшавского договора».

     Важно отметить, что при обсуждении хельсинкских соглашений был целый ряд вопросов, по которым возникали острые противоречия, прежде всего, между СССР и США:

1.    Право нерушимости границ. На этом отдельно настаивали представитель СССР. Тем самым они планировали официально и окончательно закрепить границы, которые сформировались в Европе после Второй Мировой войны.

2.    Право народа на самоопределение. На этом настаивали Соединённые Штаты Америки. Без этого пункта они отказывались подписывать соглашение. Данный пункт был необходим в качестве ближайшей цели для объединения Германии. В дальнейшем право на самоопределение позволяло осуществлять любое вмешательство во внутри и внешнеполитические процессы любого государства.

3.    Принцип территориальной целостности. Хельсинский заключительный акт 1975 года окончательно регламентировал границы в Европе. В частности были утверждены границы и тех стран, где имелись тенденции к сепаратизму. Это такие страны как Югославия, Великобритания, Франция, Испания, Италия, СССР. Таким образом создавались противоречия. С одной стороны границы фиксировались, но с другой стороны право народа на самоопределение позволяло в любой момент эти границы пересмотреть.

            «Первый раздел акта 1975 года по выстраиванию отношений между странами состоял из десяти пунктов:

1.    Суверенное равенство. Данный раздел предполагал, что все страны равны между собой, все обладают суверенитетом и политической независимостью.

2.    Неприменения силы или угрозы силы. Данный пункт хельсинкского акта интересен тем, что точная формулировка говорит о том, что страны будут воздерживаться от применения силы, а не совсем отказываются от неё.

3.    Нерушимость границ.

4.    Территориальная целостность государств. В акте указывалось, что граница любого государства является целостной и любое посягательство на нее запрещено. Также в акте осуждалось любые попытки военной или другой оккупации.

5.    Мирное урегулирование споров. Все государства обязаны любые споры урегулировать мирным путем. Если государства не могут мирно урегулировать споры между собой, то в этом им помогают другие страны, подписавшие хельсинский акт.

6.    Невмешательство во внутренние дела. Здесь отговаривалось, что любые формы вмешательства во внутренние дела любого европейского государства запрещены.

7.    Уважение прав человека и его свобод. В этом пункте закреплялись права и свободы каждого человека: на мышление, совесть, религию и убеждения.

8.    Право народов распоряжаться своей судьбой. Каждый европейский народ имеет право определять внешний и внутренний политический статус, Другие страны на этот выбор влиять не имеет права.

9.    Сотрудничество между государствами. Все европейские страны должны развивать сотрудничество исключительно в рамках соглашений ООН.

10.                       Строгое соблюдение норм международного права. Любые взаимоотношения между государствами должны осуществляться строго в рамках мирового правового поля (ст. 103 устава ООН).

      В этом разделе акта были прописаны меры по укреплению взаимного доверия в вопросах безопасности и разоружения. В частности оговаривалось, что все страны должны предупреждать друг друга о любых армейских учениях, а также о любых масштабных маневрах и передвижениях армии. Также именно в хельсинском заключительном акте было впервые прописано условие об обмене военными наблюдателями».

      Второй раздел акта

В данном разделе заключительного акта СБСЕ 1975 года описывались вопросы так или иначе касающиеся нескольких направлений:

•       Торговля. Страны поощряли развитие международной торговли, в частности за счет развития обоюдозаинтересованного маркетинга. Одновременно все страны взяли на себя обязательство своевременной и полной публикации любой экономической и коммерческой информации, прежде всего, в области статистики.

Промышленность. Данный пункт интересен тем, что здесь впервые документально были прописаны направления развития промышленности, которые представляют общеевропейский (мировой) интерес. К таким направлениям относилась: обмен электроэнергией, разработка новых месторождений и источников энергии, развитие дорожной сети Европы.

       В тот период времени (с января 1975 года)  я пишу теоретические статьи «Исследование взаимосвязи формы и массы клубней для процесса калибрования картофеля» и   «К вопросу выбора сепарирующих зазоров в калибровочных машинах поточно-механизированных линий». Тогда же я познакомился с кандидатом физико-математических наук Вадимом Евсеевым, который работал в отделе вычислительной техники и с которым мне было интересно консультироваться.

   Понимая, что опять возникнет «подстава» по командировке в Алитус, и  ввиду невозможности реализации  диссертабельной темы, принимаю для себя решение об уходе из ВНИИторгмаш. Из  анализа   технической литературы я уже был знаком с разработками ведущего института сельхозмашиностроения ВИСХОМ по загрузке катофелехранилищ и послеборочной обработке картофеля.

     В сентябре 1975 года еду в ВИСХОМ, встречаюсь с доктором техническим наук Н. Н. Колчиным, сообщаю об аспирантуре во ВНИЭКИпромаш, о невозможности реализации темы, показываю научные статьи, прошу принять меня в штат лаборатории и оставляю анкету в отделе кадров.   Колчин через два дня сообщает о положительном решении и  приёме на должность   старшего научного сотрудника с окладом 180 руб.

     Я пишу заявление об увольнении. По порядку оформления документов новый  председатель профкома визирует  моё заявление. Иду за визой к секретарю партбюро Л. Н. Филимонову.  Кстати, выпускнику МТИПП через два года после меня.  Думаю, что он знал меня как члена сборной института по баскетболу и шахматам. Филимонов  резко возражает с формулировкой,  что я бросаю ответственную работу. Я настаиваю. Тогда Филимонов сообщает,  что через два дня состоится заседание партбюро и меня исключат из КПСС за отказ от выполнения ответственного задания. Дело принимает серьёзный оборот.

     Подумав,  еду в Тимирязевский райком КПСС г. Москвы, который курирует  работу ВНИИторгмаш. На входе в райком прошу встретиться с куратором института  по партработе. Меня приглашают в кабинет инструктора райкома. Я обьясняю ситуацию. Что я на должности заместителя зав. отделом механизации, для выполнения всей тематики есть также заведующий отделом. Поступил в аспирантуту ВНИЭкипродмаш, возможностей реализации темы диссертации не имеется. Хочу продолжить работу в научной сфере, а  мне грозят исключением из КПСС. Куратор говорит, езжайте на работу,  мы вопрос вашего увольнения рассмотрим и вам сообщит решение секретарь партбюро. На следующий день меня с утра вызывает  Л. Н. Филимонов и говорит, ну зачем я обратился в райком, мы бы  сами  решили вопрос. Я заявляю, что вы же мне хотели испортить жизнь, поставить клеймо. При мне Филимонов молча подписывает  заявление, которое я передаю в секретариат института, и на следующий день узнаю, что директор подписал увольнение.

    Я сообщаю Колчину об увольнении из ВНИИторгмаш.  Через две недели приезжаю с трудовой книжкой  в ВИСХОМ.

Продолжение следуе